Пыталась не думать о нем. Но если отгоняла от себя мысли о Мирославе, то впадала в размышления над пророческими словами Черной ведьмы. «Когда исполнишь мечту любимого, тогда исполнится и твоя» – примерно так сказала старушка, когда мы виделись в последний раз. И если принять во внимание, что наши с Мирославом желания исполнились почти одновременно, выходит именно орка ведьма называла моим любимым? Вот бесы! И когда только все стало столь серьезно? Но тогда выходит, и первые ее слова на аквавокзале не были проклятием. Как там… «В полночь Нового года в руках будет подарочек»? Примерно так? Но в полночь я у меня ничего в руках кроме бокала шампанского не было. Или было? Орк? Точно! Я обнимала в полночь орка! Значит ли это, что теперь он мой? И у меня есть шанс на его ответные чувства?

Или же я просто размечталась? В конце концов, он мне ничего не обещал. А если точнее – я на него работала, и так заигралась, что сама поверила в собственное вранье о любви и светлом будущем. Пора возвращаться с небес на бренную землю и воспринимать реальность такой, какая она есть.

Элоиза несколько раз отправляла посыльного в дом Мирослава с приглашением к завтраку, обеду или ужину, но получала стандартный ответ: «На днях буду. Пока занят» с приложенной парой коробочек дорогих конфет для «ма и невесты». А я каждый день вопреки логике и здравому смыслу ждала вместе с его матушкой. Ждала до последнего часа, пока не настало время уезжать.

Из спальни вышла налегке, предварительно выиграв нешуточный словесный бой у Элоизы. Она никак не желала понимать, почему я все до единой мелочи, купленного для меня за прошедшую неделю, оставила в комнате.

– Но твои вещи безнадежно испорчены! – выдвигала весомый, по ее мнению, аргумент хозяйка.

– И поэтому я с благодарностью приняла от вас все, что на мне сейчас надето! – стараниями Элоизы я красовалась в премиленьком костюмчике, состоящем из кипенно-белой блузки, сливочно-бежевого укороченного жакета и брючек в тон, а также шубке, шапочке и ботинках из натурального меха, – Но брать остальную одежду и драгоценности не стану. И без того за мелкую услугу я целую неделю наслаждалась за ваш счет. Прошу, оставьте мне хоть капельку гордости!

С тяжелым вздохом женщина подала сумочку наподобие моего старого рюкзачка, но только новую, из замагиченной от влаги и воровства кожи:

– Документы Мила подсушила. Шкатулка с кремами – подарок Мирослава, а сумка – от меня, не смей отказываться.

– Ни за что не откажусь, – усмехнулась я и выудила пару заколок с драгоценными камнями, – Спасибо! Но украшения не возьму. Мне их просто негде будет носить, а продавать подарки я умею.

И снова вздох.

– Тебе точно нужно ехать? – в который раз с тоскливыми нотками в голосе спросила у меня Элоиза, – Вечером будут мэд Джимироус и бабушка, и Мирослав, быть может, ненадолго заскочит.

Не заскочит, это уж я точно знаю. Ему сейчас не до того. Да, и какая в сущности разница, появится ли он на семейном торжестве или нет. Мне это ничего не сулит. Уж догадалась. Это я была все последние дни как в пекле проклятия, а он и минутки не выделил, чтобы увидеться.