Настоятель покачал головой и пошел спать голодный.

Третий рассказ.

Однажды во время сильного дождя настоятель куда-то ушел, а служка остался дома один. Вдруг в дверь постучался крестьянин: дождь застал его в пути и он сильно промок. Крестьянин попросил одолжить зонтик, потому что ему нужно было далеко идти.

Служка вынес новый зонтик настоятеля, только что купленный в городе. Крестьянин поблагодарил, взял зонтик и ушел. Вечером настоятель вернулся домой и, как всегда, спросил, не заходил ли кто-нибудь, пока его не было дома.

– Да, был один крестьянин, попросил меня одолжить ему зонтик.

– И ты дал?

– Да, я ему дал ваш зонтик.

– Зачем же это ты сделал? – рассердился скупой настоятель. – Надо было не давать.

– Как же я мог не дать, когда шел такой сильный дождь.

– А ты бы сказал, что зонтик сломан! Стоял, мол, вчера долго на солнце, ребра у него рассохлись, обтяжка лопнула, его и бросили в чулан.

– Другой раз буду знать, – ответил служка.

Через несколько дней пришел с просьбой другой крестьянин. Настоятель был в это время в храме, а служка возился во дворе. Вот крестьянин и обратился прямо к служке:

– Погода стоит сегодня хорошая. Надо бы мне съездить за горы к дочери, да лошадь моя захромала. Не даст ли мне настоятель на денек свою лошадь?

– Нет, – ответил служка, – не даст. Он говорит, что лошадь, мол, вчера долго стояла на солнце, ребра у нее рассохлись, обтяжка лопнула, вот ее и бросили в чулан.

Удивился крестьянин, покачал головой и ушел.

А настоятель, сидя в храме, слышал весь этот разговор. И как только крестьянин ушел, он выбежал на двор и стал бранить служку:

– Что за глупости ты говоришь! Лошадь – не зонтик. Надо было сказать, что лошадь, мол, вчера объелась белены, скакала весь день как бешеная, отбила себе все ноги и теперь дрыхнет в конюшне.

– Хорошо! – ответил служка. – Следующий раз буду знать.

Через несколько дней в деревне умер один богач. Родные умершего пришли звать настоятеля. Встретили они служку на дворе и говорят:

– У нас в доме покойник. Не может ли настоятель прийти к нам отслужить заупокойную службу?

– Нет, – ответил служка, – не может. Настоятель вчера объелся белены, весь день скакал как бешеный, отбил себе все ноги и теперь дрыхнет в конюшне.

– Ну, такого настоятеля нам не надо! – ответили родственники умершего и ушли прочь.

Перевод и обработка Н. Фельдман.

ГОМБЭЙ-ПТИЦЕЛОВ

На самом севере Японии, на острове Хоккайдо, в деревне Инаги, жил крестьянин Гомбэй. Не было у него ни отца, ни матери, ни жены, ни детей. И земли у него не было. Жил он один на самом краю деревни, в маленькой избушке, а промышлял охотой на диких уток.

Каждый день Гомбэй поднимался до зари, шел к большому озеру неподалеку от деревни, расставлял ивовые силки и долго-долго стоял у воды, подстерегая уток. За день ему удавалось поймать когда трех, а когда двух уток. А бывало, что в силки к нему попадала всего одна утка, а то и вовсе ни одной.

Вот как-то ранней весной Гомбэй три дня подряд приносил домой только по одной утке. На третий вечер, возвращаясь с охоты, он стал думать:

«Ставлю я каждый день по три силка, просиживаю у озера с зари до зари, а ловлю всего-навсего по одной утке в день. Вот и завтра мне опять придется встать ни свет ни заря, а потом весь день мерзнуть на берегу. А что, если бы я поставил на озере сто силков? Наловил бы я тогда сразу столько уток, что мог бы целый месяц сидеть дома и греться у печки».

На другое утро Гомбэй никуда не пошел, а сел плести из ивовых прутьев силки.