Он редко демонстрировал психологические эксперименты в Москве, обычно выезжая на окраины России. Он любил давать представления перед студентами, которые не переставали восхищаться им. Госконцерт, который отправлял Мессинга на выездные представления, использовал его для антирелигиозной пропаганды, не без оснований считая, что этот дар свидетельствует о том, что даже сверхъестественные способности являются просто-напросто неотъемлемой частью разума. Сам Мессинг всегда пытался убедить публику, что в его таланте нет ничего сверхъестественного и мистического, что он обычный человек. Но не думаю, что ему удалось многих убедить. Одни считали его живым святым, другие, наоборот, сомневались в его способностях, пока не уверовались сами.

Из воспоминаний Вольфа Мессинга

Ему было трудно и непривычно жить в этом новом для него, не виданном ранее мире. Особенно если учесть, что попал он в него совершенно неподготовленный, без сопровождения всезнающего импресарио, даже без знания языка. Мессинг вступил на советскую землю вместе с тысячами других беженцев, ищущих спасения от фашистского нашествия. Вот как рассказывает он о своих первых днях пребывания на этой земле.

«Пришел я в гостиницу „Брест":

— Мне нужен номер.

— Свободных номеров нет.

— Я заплачу втрое больше обычной цены.

— Вам сказано, гражданин, свободных номеров нет!

Окно с треском захлопывается.

Первую ночь среди других беженцев я провел в синагоге на полу. С трудом отыскал свободное место.

Куда податься? На другой день меня надоумили: я пошел в отдел искусств горкома. Меня встретили вежливо, но сдержанно. В Советском Союзе, борясь против суеверий, не жаловали ни гадалок, ни волшебников, ни хиромантов. К числу таких же непоощряемых занятий относили и телепатию. Ох как часто мне потом мешало это!

Пришлось переубеждать. Пришлось демонстрировать свои способности тысячу раз. Пришлось доказывать, что в этом нет никакого фокуса, обмана, мошенничества. Но об этом позже».

И вот наконец нашелся человек, который ему поверил. Это был заведующий отделом искусства Петр Андреевич Абрасимов. На свой страх и риск он включил его в бригаду артистов, обслуживающих Брестский район. Жизнь начала налаживаться.

1 Мая в Бресте вместе со всеми он пошел на демонстрацию. Это был очень радостный день в его жизни. А вскоре после этого его направили в Минск. Здесь Мессинг встретился с Пантелеймоном Кондратьевичем Пономаренко — одним из видных тогда деятелей Советского государства, и был благодарен судьбе за встречу с этим человеком, которому очень многим обязан.

Мессинг вспоминает и о другой важной встрече.

«Мы гастролировали по всей Белоруссии. И однажды, когда я работал на одной из клубных сцен Гомеля, ко мне подошли два человека в форменных фуражках. Прервав опыт, они извинились перед залом и увели меня. Посадили в автомобиль. Я чувствовал, что ничего злого по отношению ко мне они не замышляют. Говорю:

— В гостинице за номер заплатить надо…

Смеются:

— Не волнуйтесь, заплатят.

— Чемоданчик мой прихватить бы.

— И чемоданчик никуда не денется.

Приехали — куда, не знаю. Позже выяснилось, что это гостиница. И оставили одного. Через некоторое время снова повезли куда-то. И опять незнакомая комната. Входит какой-то человек с усами. Здоровается. Я его узнал сразу. Отвечаю:

— Здравствуйте. А я вас на руках носил.

— Как это на руках? — удивился Сталин.