— А Джоунзу еще хуже, — сказал Бэгнолл. — Мы-то остались при тех же машинах, хотя все правила и поменялись. А вот радары его пришли буквально из другого мира.

— То же самое относится к системам наведения бомб, — сказал Эмбри, когда они поднялись по бетонным ступенькам и направились по коридору к учебному классу.

Лектор, лейтенант по имени Константин Джордан, уже писал что-то на классной доске, хотя до начала занятия оставалась минута или две. Прежде чем сесть, Бэгнолл осмотрелся. Большинство учащихся были бледными, с одутловатыми лицами, некоторые явно перемогали боль. И понятно — кроме таких редкостных личностей, как Бэгнолл и Эмбри, люди, так долго находившиеся вне службы, что им потребовались курсы повышения квалификации, оправлялись после тяжелых ранений. У двоих на лицах были страшные шрамы: какие еще прятались под формой, можно было только предполагать.

За мгновение до того, как часы на башне пробили одиннадцать, лейтенант Джордан повернулся к аудитории и начал лекцию:

— Как я заметил в конце предыдущего занятия, то, что ящеры называют «скелкванк», вызвало революцию в вопросе наведения авиабомб. Свет от «скелкванка» в отличие от обычного, — он показал на электрическую лампочку, — является организованным, так сказать. Он весь одной и той же частоты, одинаковой амплитуды, в одинаковой фазе. У ящеров есть несколько способов создания такого света. Мы работаем сейчас над тем, чтобы выбрать наиболее подходящие для нас. Но мы отвлеклись. Нам попало достаточное количество генераторов света «скелкванка», чтобы оборудовать ими многие бомбардировщики, и вот поэтому вы здесь.

Карандаш Бэгнолла забегал по листку записной книжки. Нередко Джордж делал паузу, чтобы встряхнуть руку и избавиться от писчего спазма. Все было для него новым и жизненно важным — теперь он понял значение термина, впервые услышанного им в Пскове. Удивительные вещи можно делать с помощью света «скелкванка»!

Джордан тем временем продолжал говорить:

— Итак, мы освещаем цель светом лампы «скелкванка». Сенсорная головка, соответствующим образом настроенная на него, управляет крыльями стабилизатора авиабомбы и направляет ее на цель. Пока свет падает на цель, наведение продолжает действовать. Мы все видели, как это используется против нас, и гораздо чаще, чем могли себе представить. Кроме того, мы пользуемся захваченными сенсорными головками, которых имеется ограниченное количество, но мы ищем пути и способы выпускать и их. Да, мистер Мак-Брайд? У вас вопрос?

— Да, сэр, — ответил офицер-летчик, поднявший руку. — Этот новый боеприпас очень хорош, сэр, но когда мы летим на боевое задание против ящеров, как нам приблизиться на такое расстояние, чтобы была какая-то надежда добраться до цели? Их оружие поражает нас на гораздо большем расстоянии, чем наше. Поверьте мне, сэр, я знаю, что говорю.

Это был один из тех двоих, у которых половину лица занимали отек и шрам.

— Это большая трудность, — согласился Джордан. — Мы также ищем возможности скопировать управляемые ракеты, которыми ящеры сбили так много наших самолетов, но это оказалось сложной работой, несмотря на помощь пленных ящеров.

— Лучше пока с ними не воевать, вот все, что я могу сказать, — ответил Мак-Брайд, — иначе у нас вообще не останется летчиков. Без ракет, которые были бы сравнимы с их ракетами, мы просто закуска, не более.

Бэгнолл никогда не думал о себе как о бутерброде-канапе, но описанное очень походило на правду. Он желал бы выступить против люфтваффе на «ланкастере», снаряженном бомбами со «скелкванком» и ракетами, чтобы сбивать «мессершмитты» прежде, чем они набросятся на бомбардировщик.