— Пусть идет не связанный. Только приглядывайте за ним, я просил бы воздержаться от… э-э… эксцессов.

— Конечно, старик. Да мне и идти-то некуда, я сам не прочь глянуть на твоего ученика. Раньше мне приходилось работать по заданию Братства в Пайлуде, и я с удовольствием обследую Внутреннюю Флориду. Один этот левитирующий угорь, мечущий гром и молнию, стоил того, чтобы потерпеть неудобства дороги со связанными руками, в варварском обществе дикарей и отвратительно выдрессированных лемутов.

— И, тем не менее, следи за ним, Кен, — обратился эливенер к северянину. — Парализовать всех нас одновременно он не сможет. А вот напакостить — это запросто.

— А я уже напакостил! — С удивлением люди услышали нотки ненаигранной обиды в голосе некроманта, указавшего рукой на Ушана.

— Действительно, колдун, мы все тебе весьма и весьма благодарны. — Вагр попытался было прикоснуться к плечу чернокнижника жестом, которым обычно выражал приязнь и уважение, но только поднял руку и смущенно ее опустил, чувствуя себя последним идиотом. Некромант ухмыльнулся и направился к шевелящемуся Ушану. Бегло осмотрев желтое тело, которое мелко тряслось, сказал эливенеру:

— Познания мои по части лемутов не столь обширны, как в других областях Искусства, да и на очень длительный срок я израсходовал все силы, что имел. Чтобы их восстановить… э… потребуются процедуры, которые вы мне вряд ли позволите производить. Так что шакал в твоем распоряжении, любитель бабочек и воробьев.

Эливенер склонился над Ушаном, приложил голову к его груди и закрыл глаза. Выпрямившись, он задумчиво произнес:

— Конечно, он жив. Сердце бьется.

Некромант принялся громко хохотать…

Первым тревогу поднял Ирм. Он внимательно осмотрел безопасный на вид участок топи и послал в сознание эливенера панический сигнал об опасности.

«Где то, что нам угрожает?» — спросил эливенер, оглядывая ровное грязно-зеленое поле, на котором не было совершенно ничего странного, и уж тем более — опасного. Даже холмов и деревьев не наблюдалось на гладком, как стол, участке, который предстояло перейти отряду. И тем не менее, иир'ова глухо рычал и пялился вперед, держа руку рядом с ножнами кинжала. Отец Вельд отдал приказ остановиться и повторил свой вопрос. Иир'ова послал ему мысленную картинку, в которой по зеленому полю гуляли волны, оставляя нетронутым довольно обширный кусок салатовой поверхности.

Эливенер пригляделся и отметил, что чуткий мутант прав. Склонный к преувеличению, иир'ова хотел указать на странность одного из участков ландшафта, на котором совершенно не отражались колебания, вызванные движениями людей. Кусок зеленой почвы словно игнорировал мелкую зыбь, оставаясь островком стабильности в волнах дыхания плоти болота.

— Что бы это могло значить, мой темный друг? — обратился Вельд к колдуну, с интересом рассматривающему неподвижное место, находящееся от них на расстоянии несильного копейного броска.

— Думаю, что к поверхности подходит вершина какой-нибудь болотной горы, любезный почитатель травоядных и плотоядных животных, — ответил чернокнижник, но тут же поправился в задумчивости. — Но в таком случае мы видели бы разрыв зеленого поля и волны прибоя… Искусство бессильно в этих местах, приходится это признать.

— Лучше поздно, чем никогда, — буркнул Вельд. — Мне не удается определить, что перед нами, а потому приготовьте оружие, и пойдем стороной.

Отряд, двинувшись в обход недвижимого пятна, начал огибать его по широкой дуге, когда иир'ова яростно зарычал и прыгнул вперед с ножом в руках, заслоняя носилки с Ушаном. На его короткий рык успел повернуться только метс, и увидел, как правильной формы участок почвы легко и бесшумно оторвался от поверхности болота и поплыл в их сторону.