Рик сидел в классной комнате номер 5 на уроке истории. Урок был о Генрихе Восьмом, которого Рик и до этого-то не любил, а теперь по-настоящему ненавидел за то, что тот отрубил голову тети Гортензии, сжег монастырь Сумасшедшего Монаха, да и вообще, доставил множество неприятностей.

Глядя на Барбару, сидящую возле него, можно было подумать, что она спит, но Рик знал, что если мистер Хоумер задаст ей один из своих глупых, бессмысленных вопросов, она сразу же найдет ответ.

- Пожалуйста, сэр, можно мне выйти? – спросил Морис Кроулер.

Рик обменялся взглядом с Питером Торном, который сидел с другой стороны. Все мальчишки знали, что делал Морис, когда ему разрешали выйти. Он шел в общую спальню, вытаскивал из-под подушки коробку конфет и объедался ими перед тем, как возвращаться в класс. Возможно, мистер Хоумер тоже это знал, но что он мог поделать, если миссис Кроулер постоянно защищала своего «Лапочку».

- Очень хорошо, - сказал мистер Хоумер и начал рассказывать классу о второй жене Генриха, бедной Анне Болейн.

Он не успел много рассказать, потому что дверь распахнулась – и Морис, дрожа, как огромная белая медуза, неверной походкой зашел в класс.

- ТВАРЬ! – он указал на Рика. – Как раньше. На кровати Хендерсона. Чу…чудовищное, ужасное при…привидение!

- Ну хватит уже, Кроулер, - начал мистер Хоумер. А потом:

- Хендерсон! Как ты смеешь уходить из класса без…

Но Рик, а с ним и бежавшая по пятам Барбара, испарились.

И между икающими всхлипываниями, потрясавшими его теперь, когда он в конце концов добрался до Рика, он рассказал о том, какие ужасные вещи произошли в Инслифарне.

Он осекся, когда дверь спальни распахнулась и влетел Питер Торн.

- Они все поднимаются сюда, Рик: мистер Хорнер, Кроулеры и паршивец Морис, чтобы увидеть это... – он замер на полуслове. – Боже правый! Так это правда. Это и правда привидение.

- Да, это привидение, - спокойно сказал Рик. – Он также мой друг и нуждается в помощи. Попытайся помешать им прийти сюда.

Без всяких лишних споров Питер рванулся обратно к двери и стал придвигать к ней комод. Для человека с такой хрупкой наружностью он был на удивление силен.

- Хамфри, ты все еще можешь исчезать или ты слишком ослаб?

Хамфри повернул свое серое, изможденное лицо к Рику.

- Я… попробую… - сказал он.

Было очевидно, какое гигантское усилие ему пришлось приложить, но в следующее мгновение его несчастная, комковатая эктоплазма начала исчезать, и только локоть остался висеть в воздухе, похожий на кусочек старой овечьей шерсти.

В дверь начали барабанить. Рик проигнорировал это. Его лицо было мрачное, как ночь. Как только Хамфри произнес страшное слово «ЭКЗОРЦИЗМ», он понял, насколько серьезна эта опасность.

- Сколько священников там было?

- Три, - ответил голос Хамфри. – И еще один с бородой. И лорд Буллхавен, разумеется.

Рик не был глупым, мечтательным мальчиком. Для того, чтобы противостоять пятерым взрослым мужчинам, ему понадобится помощь.

- Открывайте, - визжал мистер Кроулер за дверью. – Открывайте, мерзкие дети!

- Я не смогу долго сдерживать их, - сказал Питер, подпирая комод.

И тут Рик кое-что вспомнил. Питер был маленьким, бледным и худым, со светлыми кудрями и большими голубыми глазами. Более того, он так скучал по дому первые несколько недель семестра, что практически не переставал плакать. Однако никто не дразнил и не задирал его. По крайней мере, теперь они уже не пытались. В самом начале Морис Кроулер попробовал толкнуть его в коридоре, ведущем к спортзалу – и неожиданно растянулся на полу.

- Это было дзюдо? – спросил Рик Питера, потому что Морис был, по меньшей мере, раза в два больше.

Питер покачал головой. Он и дзюдо использовал довольно часто, сказал он, но это было что-то, что называлось айкидо.