Но «Грабители» теперь были повсюду. Бочка гудела, словно колокол, когда в нее попадали пули, и казалась довольно ненадежным укрытием. В воздухе стояли клубы порохового дыма. Нос Джейна обожгла вонь кордита, и в ушах у него звенело от грохота выстрелов. Но сейчас он мог делать только одно – стрелять, стрелять, стрелять. Вот и все. Это его последний бой. Исчезли все шансы на то, что они с Темперанс выберутся с площади и встретятся с Джейн, на то, что все трое вместе сбегут из Куганс-Блаффа. Если честно, то план с самого начала был так себе. Самый рискованный план в мире, сценарий типа «если бы у свинок были крылья». Но Джейн попытался. Он должен был так поступить. Он приложил все усилия, сделал все, что мог. Никто не упрекнет его в том, что он сидел сложа руки.

Среди всей этой какофонии и хаоса Джейн почувствовал, что его охватило какое-то странное спокойствие. Словно ему самой судьбой было предначертано умереть именно так, под свист пуль, защищая себя в безнадежной ситуации. Это – лучшая смерть для мужчины. Лучше нее могла быть разве что смерть от старости в своей постели, которая – как теперь стало ясно Джейну – нравилась ему гораздо больше.

Вдруг звуки стрельбы усилились. В воздухе яростно закружились вихри порохового дыма. Загрохотали двигатели.

Над городской площадью завис шаттл. В его раскрытом дверном проеме, широко расставив ноги для равновесия, стоял Мэл. Он стрелял по «Грабителям» и что-то кричал, но его не было слышно из-за шума.

Но Джейн ясно понял одно: он никогда за всю свою жизнь, черт побери, не был так рад видеть Малькольма Рейнольдса.

Снова как в долине Серенити

Получасом ранее Мэл проснулся от яростного стука в дверь его кубрика.

– Мэл! Мэл!

Это был Саймон Тэм.

– Джейн пропал, – сказал Саймон. – В изоляторе пусто. Я весь корабль обыскал, его нигде нет.

– Может, он вышел наружу размять ноги.

– Ему нельзя так делать, только не в его состоянии. Кроме того, «Мула» тоже нет.

Разразившись потоком ругательств, Мэл вскочил с постели.

Десять минут спустя Мэл установил, что отсутствует не только Джейн Кобб, но и Джейн Макклауд. Сложить два и два оказалось не сложно. Единственное возможное объяснение заключалось в том, что эти двое забрали байк «Мул» и отправились спасать Темперанс.

Пастырь Бук завтракал в столовой.

– Пастырь, – сказал Мэл, – вы всю ночь стояли на страже.

– И мои мешки под глазами это подтверждают.

– Вы хотите сказать, что Джейн и Джейн прокрались мимо вас так, что вы этого не заметили?

– Я не мог бы сказать ничего подобного.

– То есть вы знали, что они ушли. Вы им позволили.

– Мэл, я не собирался вставать у них на пути. Я был не вправе так поступить.

– Вы их оправдываете?

– Моя совесть чиста. Если я согрешил, то лишь в том, что умолчал о произошедшем. Мне кажется, что они занимаются богоугодным делом.

– Богоугодным делом?

– Бог просит нас проявлять милосердие и подставлять вторую щеку, но он также желает, чтобы мы поступали правильно, вне зависимости от последствий. Девочка хочет спасти свою мать от жуткой смерти, и мужчина хочет выручить женщину, которую он когда-то любил. Кто я такой, чтобы их отговаривать?

Мэл скривился.

– Забавно, – сказал он. – Многие люди успокаивали свою совесть, приводя в оправдание слова Господа. Много зла было сделано потому, что кто-то решил, что Бог не будет против.

– И много добра тоже.