Все рассмеялись.

– Ты уже сделал половину дела, – заметил Винн. – Мы стоим по колено в будущей мусорной яме. Через триста лет за твою сломанную лопату будут давать миллионы долларов.

– Это не мусорная яма, – сказал О'Райли. – По этой канаве на поле пойдет вода.

– Когда-нибудь, – согласился Винн.

– Не когда-нибудь, а когда мы разберемся с бандой, – сказал Крис. – Пока это только оборонительное сооружение. Потом канава займется делом. Будет и от нас польза.

Он собрался прикурить очередную сигару и уже зажег спичку о подошву сапога, как вдруг его внимание привлек всадник, быстро скакавший со стороны гор. На таком расстоянии невозможно было распознать, кто это был, и Крис инстинктивно тронул кобуру. Догоревшая спичка успела обжечь Крису руку, прежде чем он узнал во всаднике Чико, который вез что-то белое за своей спиной. Крис закурил от другой спички и обнаружил, что Винн, стоявший рядом, тоже наблюдает за приближением Чико.

– Наверно, мне надо что-то делать с глазами, – сказал Винн. – Или не с глазами. Но мне кажется, что у него за седлом… женские ноги.

– Ноги в белых штанах и я вижу, – сказал Крис. – Но с чего ты взял, что они женские?

– Черт возьми, да я скоро в каждом кактусе буду видеть женские ноги, – вздохнул Винн.

Тем временем всадник приблизился. Чико, соскочив с коня, без особой галантности помог даме спуститься на землю.

– Смотрите, какие интересные зверьки водятся здесь в горах, – с напускным равнодушием сказал он. – Сразу и не поймешь, что за порода. Царапается, как пума. Шипит, как змея.

– И красива, как лесная фея, – сказал Винн, приподнимая шляпу. – Буэнас диас, сеньорита.

Сеньорита стояла, потупив взор. Перед взрослыми мужчинами, среди которых было так много ее соседей, она потеряла и слух и дар речи. Девушка являла собой воплощение скромности, кротости, благочестия и всего остального списка благодетелей. И только Чико, благоразумно державшийся на безопасном расстоянии, знал хрупкость этой ложной оболочки. В его ушах до сих пор стоял шум от ее звонкого голоса.

– Откуда эта девушка? – обратился Крис к подошедшему Хилларио.

– Это Луисита. Она из нашей деревни, сеньор, – ответил фермер, виновато уставив глаза в землю.

– И что она делала в лесу? Совсем одна?

– Да она там не одна… – проговорился Хилларио.

– Теперь все ясно, – сказал Винн. – Вы их спрятали. А я-то уж начал думать, что вы съели всех девушек, а старушек используете только по хозяйству, потому что их мясо жесткое.

– Сеньор, вы ошибаетесь, мы все приличные люди… А это…

– Это! – со злостью передразнил Чико. – Они спрятали своих женщин! Они нас до сих пор боятся, Крис! Боятся тебя, меня, Винна, всех нас. Эти тупые трусливые крестьяне наговорили своим женщинам, что мы их изнасилуем!

– Это они после солдат стали такими умными, – заметил О'Райли.

Крестьяне смущенно счищали комья глины со своих лопат и ничего не говорили.

– Не помню, чтобы мы давали повод для таких опасений, – сухо сказал Крис.

– А что же ты так мало захватил? Привез бы еще парочку, – потирая руки, облизнулся Винн.

– Да я бы с удовольствием, только она, – Чико подтолкнул локтем стоявшую рядом с ним девушку, – отказывается говорить, где остальные. И правильно! Вот доберется до них Кальвера, наступят у них веселые деньки.