— Выходи.

Ничего не понимая, она послушно вылезла наружу. Он обнял ее за талию.

— Пойдем.

Они обогнули угол конюшни и вошли внутрь. Выпустив ее из объятий, он закрыл дверь.

— Зачем? — изумилась Кэтрин.

Колин приблизился к ней, подхватил ее на руки и понес в пустое стойло.

— Что ты делаешь?

— Хочу воспользоваться твоим предложением и получить долги, — невозмутимо ответил он.

— В конюшне? Но сюда могут войти...

— Не волнуйся, я запер двери.

Он поставил ее на ноги и принялся целовать, прижимая к себе. Ее затопила волна радости и удовольствия, она сразу почувствовала себя легко и уверенно. Он хочет, чтобы она осталась!

Тем временем пальцы и губы Колина работали с привычной ловкостью и сноровкой. Он расстегнул и снял с нее рубашку, сбросил бюстгальтер и, наклонив голову, принялся поочередно целовать крупные розовые соски. Она сняла с него шляпу и запустила руки в его жесткие волосы.

Кровь прилила к вискам, сердце стучало тяжелым молотом, и теперь Колин сознавал только одно — она здесь, она вернулась! Отныне он твердо знал, чего хочет. Последние барьеры между ними рассыпались в прах. Ради такой женщины, как Кэтрин, можно рискнуть жизнью, душевными муками — да всем чем угодно. И ему обязательно нужно сказать ей об этом, но не сейчас... позже. Сейчас его охватила неистовая жажда обладания — сначала любовь, а разговоры потом!

Однако Кэтрин думала иначе. Стоило ему начать расстегивать ее джинсы, как она схватила его за руки.

— Я вернулась потому, что у меня на это была своя причина.

— Я знаю, — пробормотал он, зажимая ей рот поцелуем.

Она жадно отвечала, чувствуя, как его руки продолжают раздевать ее, и понимая, что занятия любовью отнюдь не решат главной проблемы...

Он не стал раздевать ее до конца, а лишь стянул с нее джинсы до колен и повернул к себе спиной. Она поняла его намерение, томно вздохнула и наклонилась вперед, упершись руками в какую- то деревянную перекладину. Он был могучий, дикий и сильный, как жеребец. Да и она, задыхаясь от страсти и вдыхая запахи конюшни и свежего сена, чувствовала себя ему под стать. Он вошел в нее с такой неистовой силой, что она громко вскрикнула и резко дернулась. Они стонали, содрогались от самой неистовой, бешеной и дикой страсти, которая походила на безумие, но при этом была мудрее всего на свете.

Кэтрин вдруг поняла, что вернулась домой и уже никогда добровольно отсюда не уедет. И теперь она громко кричала и стонала, дав волю чувствам, да и он не уставал повторять:

— Кэтрин, любимая...

Наконец они успокоились и, умиротворенные, повалились на охапку сена. Теперь настало время поговорить спокойно.

— Колин, я не могла уехать и забыть обо всем, что между нами было...

— Я понимаю, любовь моя. Выходи за меня замуж.

— Ты такой замечательный человек... — До нее вдруг дошел смысл сказанного, и она порывисто обернулась.

— Выходи за меня замуж, Кэт, — взволнованно повторил он. — Я больше никуда тебя не отпущу.

На какое-то мгновение у нее перестало биться сердце.

— Ты действительно хочешь жениться на мне?

— Странный вопрос, — нахмурился он. А зачем же ты тогда вернулась?

— Чтобы выйти за тебя замуж!

— Вот то-то и оно! Довольно нам ходить по кругу. Я сделал тебе предложение и теперь жду ответа.

— Да! — выдохнула она. — Но разве ты больше не боишься риска в любви?

— Мне кажется, я полюбил тебя в ту ночь, когда ты родила Эмилию.