Гостье передали чашку кофе, она смеялась вместе со всеми, все было, как обычно, и Алла совсем успокоилась.

- Однажды сидим мы в нашей общаге, - продолжал веселить компанию Жека, - выпиваем, как водится. А дело было в канун праздника, и по всей Москве развесили разноцветные флаги. И вот одна провинциальная дива подходит к окну и с мечтательным видом произносит: "Хотела бы я сейчас насадиться на палку и развеяться..." Общий ступор, потом громоподобный гогот. Оказывается, косноязычная деваха имела в виду, как хорошо быть флагом и гордо реять.

- Послали нас осенью на картошку, - поделился своими воспоминаниями Саша. - Расквартировали по домам. Мы вчетвером достались одной бабуле. Последний трудовой день, как водится, достойно отметили. Утром просыпаемся, а в хате такой бардак, будто гудели неделю. Косимся друг на друга и шепотом спрашиваем, мол, ты помнишь, как вчера покуролесили? Все пожимают плечами полная амнезия. И вдруг с печки слезает беззубая бабка, шурует в закромах, извлекает поллитра самогона и скалится: "А это тому из вас, кто вчера залез ко мне на печку и так отымел, как меня никто в жизни не имел". Мы переглянулись, молча дернули по стакану и дунули из этой избы. До сих пор пребываю в сомнениях - не я ли на той печке отметился...

- Ну что, Алка, похохмили, теперь пошли разрабатывать руку, - бодро заявил Женя, поднимаясь.

- Кстати, я не похвасталась своими достижениями. - Алла пошевелила пальцами левой руки и пояснила: - Сейчас повязка мешает, а если её снять, то уже могу сгибать руку в локте.

Врачи заулыбались - они были искренне за неё рады.

- А что, ребята, вы думали, я не смогу владеть рукой? - спросила она, увидев их реакцию.

За всех ответил пожилой хирург Николай Романович:

- При таком обширном повреждении мягких тканей, сосудисто-нервного пучка и последующей атрофии этого следовало ожидать.

- А вот хрен вам! - Чрезвычайно довольная Алла согнула здоровую руку в известном жесте. - Со временем моя левая конечность будет как новенькая!

- Непременно! - жизнерадостно оповестил Жека.

- За ошибочную диагностику, запоздалое лечение, повлекшие ослождения, больной Королевой А.Д. объявить выговор, - сострила напоследок Алла.

Эльвира Олеговна лежала, уставившись в потолок, одна в спальне их большой московской квартиры. Ничего не хотелось, даже подняться и умыться. Дочка уже проснулась и играет в своей комнате, Руслан покормил её кукурузными хлопьями с молоком, а потом ушел, не сказав матери, - куда. Да она и так догадывалась, как он проводит время.

Муж, доставив сына из Лондона, сразу улетел в Нефтекамск, несколько раз звонил, и она врала, что Руслан ведет себя примерно, хотя сын почти все время проводит вне дома. А Ефим был доволен результатами своих "воспитательных" мероприятий, но советовал жене строго приглядывать за непутевым отпрыском.

"Сколько я могу его обманывать?.. - с тоской спрашивала себя она. Рано или поздно Фима все узнает и тогда нам обоим достанется ".

Едва они вошли в перевязочную и прикрыли дверь, любовник обнял её и стал целовать.

- Жека, дверь же не запирается, - слабо сопротивлялась Алла.

- Когда доктор Ермаков уединяется с дамой - никто не ворвется, это неписаное правило, приравненное к закону, - прошептал любовник. - Только во время нашей трехдневной разлуки я понял страдания мартовских котов...

- Но Олег же в ординаторской...

- И он не войдет. Или пошел бы сразу, или никогда. У врачей своя этика - если один работает с больным, второй не мешает. Общение с пациентом любого пола - процесс интимный.