— Здорово, правда! — сказал Крис и взял Анджелину за руку.

Она не протестовала, отдаваясь во власть этого большого, сильного, уверенного в себе мужчины, шагавшего рядом.

Со стороны мы, вероятно, кажемся самой обыкновенной парой, приехавшей поглазеть на местные достопримечательности, промелькнуло у нее в голове.

Увы, за последние два года ей пришлось убедиться, что за фасадом внешнего благополучия часто таится невидимая для посторонних глаз трагедия.

— Смотри, а вот публикации об этом музее. — Кристофер показал ей на большую папку, которую с гордостью протягивал им служитель. — О нем известно во всем мире.

— Да, я вижу. — Анджелина приветливо улыбнулась старику и получила в ответ ослепительную белозубую улыбку.

Здесь, в этой небольшой деревушке, царили такое умиротворение и тишина, что Анджелине начинало казаться, что она непостижимым образом очутилась в другом измерении.

Мир продолжал существовать и без Рубена, и в нем не было ни прошлого, ни будущего, а только настоящее, имя которому — Кристофер Шеппард, невольно подумала девушка. Но мне нельзя расслабляться, потому что тогда он может вырвать у меня признание. Это человек слишком умен, чтобы не воспользоваться малейшей оплошностью с моей стороны.

— Ты вспоминала обо мне хотя бы иногда за эти два года, Энджи? — спросил Крис как бы между делом, и только легкий прищур глаз выдавал его скрытое волнение.

— Да, конечно, — пожала она плечами.

— Что ж, это лучше, чем никогда, и достоверней, чем всегда, — философски подытожил он. — И с какими же чувствами: с сожалением? Или раскаянием?

— С какими чувствами? — Ее охватила паника, но она тут же снова взяла себя в руки, заставив играть роль до конца. — Крис, если честно, я не вижу смысла в том, чтобы продолжать разговор на эту тему.

— Под твоим нежным обличьем таится столько разных персон, — задумчиво произнес тот, пронизывая ее взглядом, — что временами я чувствую себя участником конкурса двойников, который ждет, когда ведущий объявит: «А теперь я попрошу встать настоящую Анджелину Кармайкл!» Или все-таки Энджи Уолфорд? Видишь, я уже запутался! — пожаловался он, проведя рукой по лбу. — Если бы ты только знала, как хочется мне увидеть тебя настоящую!

— С чего это тебя потянуло на мистику? — едко поинтересовалась она.

— Не знаю, — ответил Кристофер и начал торговаться с пожилым крестьянином, торговавшим спелой вишней.

Потом они сидели на древней стене из полуразрушившегося камня, ели сочную вишню и разглядывали сверху деревушку. Послеполуденное солнце щедро светило, и, разомлев под его лучами, Анджелина думала, что запомнит на всю жизнь и это яркое солнце, и пряный запах моря, и приглушенные звуки, и тепло древних камней под ногами, и вкус вишни на губах. И сильное плечо Кристофера рядом…

— Ты счастлива, Энджи? — спросил он вдруг. — Тебе хватает суматошной городской жизни и замечательной творческой работы? Проще говоря, действительно ли карьера заменяет все остальное?

— Ну, разумеется, — преувеличенно бодро ответила она, от волнения проглотив вишню вместе с косточкой. — А для тебя?

— Ты имеешь в виду мою карьеру? — медленно повторил он и покачал головой. — Это огромная и очень значимая часть моей жизни, но далеко не вся жизнь. У меня, слава Богу, есть и другие радости.

Да, и одну из них я видела в отеле, подумала Анджелина, ужаленная ревностью в самое сердце.