– Это указывает на то, куда нам следует повернуть.

– Каким образом?

– Вы, видимо, сухопутная крыса.

– А что должны означать эти слова?

– Будь вы морячкой, сразу бы догадались, что красный цвет указывает на левый борт корабля.

Алекс пошел налево и остановился лишь на следующем пересечении. Там они обнаружили еще одну точку. На сей раз зеленую.

– Зеленый цвет обозначает правый борт, и, следовательно, нам надо идти…

– …направо, – закончила за него Симпсон.

Пройдя немного в нужном направлении, они оказались в конце коридора.

– Как вы узнали о точках? – спросила Симпсон.

– Мне сказал Оливер.

– Выходит, он действительно бывал здесь? – недоверчиво протянула Джеки.

– А я в этом никогда и не сомневался, – глядя на нее, ответил Алекс. Он перевел взгляд на дверь. – Оливер сказал, что с нашей стороны всего два зала. Это означает, что за этой дверью…

– …президент, – снова закончила за него Джеки.

– И Том Хемингуэй, – мрачно добавил Алекс.

– Но он же федеральный агент, Алекс! Значит, он на нашей стороне!

– Послушай меня, Джеки. Этот парень – предатель и способен убить тебя одним мизинцем. Если у тебя появится возможность выстрелить в него, сделай это немедленно.

– Алекс!

– И никаких соплей, Джеки. Просто стреляй. А теперь вперед!

Пока Алекс и Симпсон бегали по лабиринту, Стоун и Робин вошли в помещение, где с потолка свисала железная клетка. Стены были увешаны цепями, а возле одной из стен стояли медицинские каталки и столы с кюветами, полными хирургических инструментов. Кроме того, в зале находился предмет, сильно смахивающий на электрический стул.

Стоун посмотрел на него и со вздохом произнес:

– Они называли это место залом истины. Здесь ломали волю. А истина заключалась в том, что им удавалось сломать всех. Включая меня. – Стоун показал на кресло и добавил: – Однажды они перебрали с вольтажом, и у парня, в паре с которым я тренировался, остановилось сердце. Семье сообщили, что он пропал без вести, находясь на задании за границей. Думаю, он похоронен где-то здесь.

– Не исключено, что и нас ждет та же участь, – мрачно заметил Робин.

– Пошли дальше, – сказал Стоун. – Здесь меня тошнит.

Не успели они сделать и шага, как дверь резко распахнулась.

– Беги! – рявкнул Стоун и выстрелил в сторону ворвавшегося в зал корейца. Тот ответил огнем, и Стоун укрылся за электрическим стулом.

Теперь стрельба шла по всему залу. Минуту спустя до Стоуна – он в этот момент перезаряжал пистолет – донесся вопль Робина:

– Я ранен, Оливер! Я ранен!

– Робин! – крикнул Стоун, и в тот же миг над его головой просвистели две пули.

Стоун выстрелил в ответ и нырнул на пол. Слева от него раздался звон, будто кто-то опрокинул кювету с медицинскими инструментами, а затем стал разбрасывать их в разные стороны. Под стук и грохот Стоун направил ствол на потолок и несколькими выстрелами разбил все находившиеся там источники света.

В наступившей тьме он опустил на глаза очки ночного видения и стал вглядываться в окружающий его зеленый мир.

Где Робин? И где он сам? В конце концов он понял, что тот лежит, держась за бок, за опрокинутой медицинской каталкой. Корейца Стоун не увидел. Он продолжал осматривать помещение, и его взгляд задержался на дальнем углу зала. Хранившиеся там каталки и иное медицинское оборудование образовывали своего рода стену, и кореец мог скрываться только за этой баррикадой.