– Я монгол Кула, человек с большим герпесом, – загрохотало вокруг, – и убью любого христианина, который осквернит бунджи-ламу прикосновением своих рук.

Врачи, подняв глаза, увидели здоровенного азиата, размахивающего серебряным кинжалом, и тотчас попятились назад.

– Мы не хотим никаких неприятностей, дружище, – выдавил кто-то из них.

– Если вы отойдете прочь от этой женщины, никаких неприятностей и не будет, – проскрипел в ответ еще один голос.

Небольшой восточный человечек в кимоно из алого шелка, окинув присутствующих внимательным взглядом, сразу же заметил Скуирелли Чикейн, привязанную к доске. Он тотчас отвязал ее и отшвырнул доску.

– Западная медицина, – язвительно выдохнул он. – Счастье, что мы прибыли как раз вовремя и они не успели воткнуть какие-нибудь штуки в горло бунджи-ламе или отрезать ей уши.

– Больным здесь отрезают уши? – удивился Лобсанг Дром.

– Западные врачи – шарлатаны. Они считают себя вправе вырезать любой орган или придаток, если полагают, что он поражен раком.

– Да, верно, – подтвердил Римо. – Ушной рак – смертельная болезнь. Всех подряд косит.

И тут сонный голос с пола произнес:

– Кто такой бунджи-лама?

Никто не ответил на этот вопрос. Скуирелли Чикейн увидела, что над ней склонилось милое азиатское лицо. Много лет назад актриса побывала с визитом доброй воли в Китае, вот там-то она и видела такие доверчивые лица. До сих пор люди порицают ее за ту давнишнюю поездку, поскольку по возвращении домой женщина похвалила китайские власти. Ворчат главным образом республиканцы. Что с них взять, они такие необразованные!

– Кто вы такой? – спросила Скуирелли милое доверчивое лицо.

– Я мастер Синанджу и пришел сюда, чтобы избавить вас от страданий.

– Думаю, у меня что-то не в порядке с чакрами, мистер Синатра.

Над ней склонилось другое восточное лицо, весьма озабоченное.

– Я Лобсанг Дром, из Тибета. Вы знаете о чакрах?

– Да, конечно.

– Вы буддистка?

– Да, – ответил за нее другой восточный человек.

– Баптистка, – уточнила Скуирелли.

– Бап-тистка?

– Это американское слово, означающее «буддистка», – пояснил человек с доверчивым лицом.

– Звучит вполне правдоподобно, – согласилась Скуирелли, предпочитая плыть по течению.

– Ты можешь вылечить ее, мастер?

– Вы можете вылечить меня, мистер Синатра? – ухватилась за эту возможность Скуирелли, предположив, что старый человечек – какой-нибудь отдаленный родственник Фрэнка.

Восточный человечек тут же одной рукой приподнял ей голову, а другой стал лечить позвоночник. Скуирелли почувствовала сильное тепло в области шеи, затем ее охватила сонливость. Она задремала, но за сомкнутыми веками видела, как чакры ее выравниваются.

Глаза женщины вдруг открылись, человечек отнял свои сильные руки.

– Можете сесть, – сказал он, вставая.

Скуирелли поджала под себя ноги, типичные ноги танцовщицы. Теперь они полностью повиновались ее воле. Она удивленно села, не ощущая в спине никакой боли или онемения.

– Вы хиропрактик? – спросила она, усаживаясь в позе лотоса.

Повернув голову, восточный старичок сплюнул в огонь.

– Энергия в вашем организме была не сбалансирована. В позвоночнике ощущался избыток ветра. Я убрал вредный ветер.

Скуирелли растерянно захлопала глазами. Она никогда не слышала о ветре в позвоночнике.