Я надеялась, что он поймёт, когда несколько месяцев назад я провела черту между нами, поэтому у нас больше не было близких отношений с того момента, и наиболее подходящим способом контакта между агентом и его автором является электронная почта.

Взглянув на сообщение, я увидела: «Завтра встречаемся в девять часов утра, в здании «Пантем Пресс», 14 этаж. Думаю, что мы сможем заключить контракт».

Он даже не спросил о моей маме. Знаете, я не удивилась. Отсутствие у него интереса к чему-либо, кроме работы и его самого, является причиной нашего расставания. Его безразличие заставляет чувствовать меня нарастающее раздражение. Он мне ничего  не должен, но мог хотя бы сделать вид, что ему не всё равно.

Я не ответила на сообщения, более того, я отключила телефон и рассматривала трещину в стене, в которой исчез муравей. Я задумалась, а нашёл ли он ещё одного муравья или так и остался один. Возможно, он, как и я, избегает остальных.

Сложно сказать, почему у меня такая сильная ненависть к другим людям, но, если бы мне пришлось сдержать пари, я бы сказала, что это результат того, что тебя боялась твоя собственная мама.

Слово «страх» выражает довольно-таки сильные эмоции. Но мама определённо не доверяла мне в детстве. Она держала меня на расстоянии от людей, боясь того, на что я способна во время многочисленных приступов лунатизма. Эта паранойя появилась и у меня, после совершеннолетия, и к тому времени я уже твёрдо стояла на ногах, но одна, без друзей и какого-либо общения. Вот почему это первое утро, когда я покидаю квартиру за несколько недель после её смерти.

Я решила, что моя первая поездка будет связана с тем, где я ещё не была, например, Центральный парк или Книжный магазин.

Я определённо не думала, что окажусь здесь, стоя в очереди в вестибюле издательства, отчаянно молясь о том, чтобы меня приняли, и я смогла заплатить за аренду квартиры, и не быть выселенной из неё. Но вот я тут, и одна встреча может решить всё – остаться без крова или получить работу, которая даст мне средства для поиска новой квартиры.

Я посмотрела на рубашку, которую мне одолжил Джереми. Надеюсь, я не выгляжу нелепо в ней. Вероятно, я смогу выбросить её, если у меня появится шанс купить ещё одну, только подходящего размера в каком-нибудь магазине.

– Милая рубашка, – сказал кто-то, стоявший сзади меня.

Я повернулась на голос Джереми, удивившись, увидев его здесь. Он, что, следит за мной???

Теперь моя очередь, и я передаю водительское удостоверение охраннику и смотрю на Джереми, который был одет в новую рубашку.

– У тебя есть запасные рубашки в заднем кармане?

Не так много прошло времени с тех пор, как он отдал мне свою.

– Мой отель в квартале отсюда, поэтому я так быстро переоделся.

Его отель. Многообещающе. Если он остановился в отеле, вероятно, он здесь не работает. А если он не живёт здесь, значит, он не связан с издательской индустрией. Не знаю, почему мне не хочется, чтобы он работал тут. Я понятия не имею, с кем у меня встреча и надеюсь, что он не имеет к этому никакого отношения.

– Стало быть, вы не работаете в этом здании?

Он вытаскивает удостоверение личности и показывает охраннику.

– Нет, не работаю. У меня сегодня встреча здесь на 14 этаже. Ну конечно.

– У меня тоже, – говорю я.

Мимолётная улыбка промелькнула на его лице, и так же быстро исчезла, как будто он вспомнил случай, который произошёл на другой стороне улицы, и я поняла, что не стоит так рано паниковать. Какие у нас шансы прийти на одну и ту же встречу? Он забирает удостоверение, и охранник указывает нам направление к лифтам.

– Я не знаю, – отвечаю я. – Что я здесь делаю.

Мы заходим в лифт, и он нажимает кнопку 14 этажа.