— Не хочу спорить с вами, сэр. Лучше скажите, что нам делать с пленниками?
— Пока ничего, — отрезал Олд Уоббл. — Надо ждать появления Шеттерхэнда.
— Это слишком неопределенно, сэр, — запротестовал Паркер. — Так нельзя. Когда он придет, неизвестно, да и придет ли вообще? Я в этом совсем не уверен. А нам необходимо решить, как поступить с этими двумя. Не можем же мы взять их с собой! И лишние хлопоты, и постоянная опасность.
— Хм! Об этом я не подумал, — признался старик.
— А отпустить их тоже нельзя…
— Ясное дело!
— Стало быть, каждому по пуле в голову — вот весь разговор, — заключил Сэм. — Они это заслужили, и нечего с ними церемониться.
— Не торопись, Сэм! Ты ведь, наверное, слышал — Олд Шеттерхэнд убивает индейца лишь в самом крайнем случае и только обороняясь.
— Это меня не касается, — заявил Сэм. — Ваш Шеттерхэнд прячется неведомо где, и у нас есть все основания считать обоих краснокожих нашими пленниками. Мы вправе распорядиться их судьбой по законам Запада.
— Ладно, делай, что хочешь, — буркнул Олд Уоббл.
— Желаете ли вы быть одним из присяжных, сэр?
— Нет. Судите их сами, если угодно.
— Вспомните, они ведь гнались именно за вами!
— Может, оно и так, но до сих пор ни один из них не сделал мне ничего плохого.
— Ну, знаете ли, если бы они успели добраться до вас, мы бы с вами сейчас не беседовали. Так вы отказываетесь судить этих разбойников?
— Отказываюсь, но зато охотно возьму на себя роль зрителя.
— Как вам угодно, мистер Каттер. Итак, джентльмены, приступим!
Суд был недолгим и занял не больше двух минут. Любопытно, что никто не удосужился выяснить, понимает ли кто-нибудь из пленников английскую речь. Большинством голосов команчей приговорили к смерти; против этого решения высказался только Джош Холи. Казнь должна была состояться немедленно, и расторопный Паркер тут же сформировал расстрельную команду из трех человек. Я почувствовал, что настал момент вмешаться.
— Стоп, мистер Паркер! Подождите минуточку!
— Ну, в чем дело? — осведомился наш предводитель.
— Допущена судебная ошибка, которая делает приговор недействительным даже по закону Запада.
— Да что вы понимаете в законе Запада!
— Видимо, понимаю больше вас, если замечаю ваши промахи.
— Ого! Так в чем же я ошибся?
— Собственно говоря, ошибок несколько. Во-первых, проголосовали не все, имевшие на это право.
— Мистер Каттер отказался участвовать — вы что, не слышали?
— Я говорю не о нем.
— Тогда о ком же, черт возьми?
— О себе.
— Ах, о себе! Замечательно! Только не забывайте, что вы еще не заслужили права называться вестменом.
— Вестмен я или нет, не имеет значения. Я такой же член отряда, как и остальные джентльмены, а потому имею право высказаться при обсуждении столь важного вопроса.
— Вы так думаете? — ухмыльнулся Паркер. — Вы заблуждаетесь, уважаемый сэр. Никакой вы не «член нашего отряда», а новичок, взятый под защиту. А без нашего покровительства ваша жизнь не будет стоить и ломаного гроша.
— Мне не хотелось бы спорить по этому поводу. Допустим, что так, и оставим в стороне мою персону. Но есть и другая ошибка: вы не предоставили слова обвиняемым! Нельзя же приговаривать людей к смерти, даже не выслушав их!
— Выслушивать этих типов? Вот еще!
— Но в чем заключается их преступление?
— Дурацкий вопрос! Они хотели прикончить Олд Уоббла! — выпалил Сэм. |