Сердце яростно билось в груди. Кэролайн взяла дрожащими руками одну из кружек и опустилась в уютное кресло.

Она не даст ему понять, что он все еще способен вызывать в ней хоть какие-то эмоции. Ни за что. В отличие от юной Каро теперь она в состоянии с достоинством реагировать на любые его слова или действия.

Итак, к его грубому намеку она отнеслась с презрением, которого он заслуживал. Внешне же она просто его проигнорировала. Стараясь скрыть свое раздражение, Кэролайн строго произнесла:

– Помолвка могла входить в планы моего отца или Джереми, но никак не в мои.

– Серьезно? Что же получается: помолвка была организована, а одна половинка счастливой пары даже и не подозревала об этом?

Было очевидно, что Бен ей не верит. Он стоял в нескольких шагах от Кэролайн, широко расставив ноги и наблюдая за ней. Большие пальцы он засунул за ремень джинсов. Это приковало внимание Кэролайн к его узким бедрам.

Она с усилием отвела глаза в сторону и уставилась на кружку, которую держала в руках. Сделав большой глоток, Кэролайн отметила про себя, что на бренди Бен оказался слишком щедр. Но это было и к лучшему: ее гнев начал понемногу стихать.

Она глубоко вздохнула. По какой-то необъяснимой причине очень хотелось, чтобы Бен поверил ей. Конечно, ее не должно интересовать, что он о ней думает. Но почему-то в глубине души ее это задевало.

Еще один глоток бодрящего напитка – и она была готова все объяснить.

– Папа учился в Оксфорде с отцом Джереми. И позже они продолжали общаться, как-никак жили всего в двадцати милях друг от друга. Папа стал крестным Джереми, и, когда я была маленькая, мы часто вместе ездили отдыхать на каникулы. Думаю, миссис Кертис считала, что мне не хватает женского тепла, и брала меня с собой. А отец был только рад, когда я переставала крутиться у него под ногами. Потом, когда мне было лет тринадцать, миссис Кертис погибла в автомобильной катастрофе. Но мы продолжали видеться с Джереми. Он и его отец были, наверное, единственными людьми, с которыми мы поддерживали отношения.

Кэролайн пожала плечами. А ведь могло случиться и так, что она вышла бы замуж за Джереми и за состояние Кертисов. До определенного момента она готова была бы согласиться на это, чтобы порадовать своего отца...

– Бедняга был в тебя влюблен? – спросил Бен. Его голос был резок, но сквозь очевидное презрение пробивались нотки жалости.

Он не имеет никакого права задавать такие вопросы! К тому же Кэролайн не знала ответ. Да, она ловила на себе взгляды Джереми, и пару раз он неуклюже целовал ее. Но о любви не было и речи. Скорее, в этом случае можно говорить об увлечении и желании воплотить в жизнь мечту отцов.

Она пожала плечами, сделала еще один глоток молока с бренди и в следующий момент была шокирована его резкой репликой:

– Ты все такая же бессердечная сука! – После этого Бен, видимо, взял себя в руки и продолжил уже более спокойным тоном: – Как я понимаю, ты слишком поздно написала мне письмо с отповедью. К этому времени он уже узнал, что ты развлекаешься на стороне, ведь так? И поэтому помолвка была разорвана до официального оглашения? Он, наверное, ужасно себя чувствовал.

Он шагнул к ней и, наклонившись, посмотрел прямо в глаза. В его жестком взгляде читалась ненависть.

– И все, что ты можешь сделать, – это просто пожать плечами?

Ее пронзил такой же острый и горячий гнев, какой испытывал и он. Как он вообще смеет так себя вести?! Кэролайн поставила кружку на выцветший персидский ковер. Поднявшись на ноги, она резко вскинула голову и со всей накопившейся злостью проговорила:

– Пытаешься свалить вину за случившееся на меня? Конечно, так все делают, верно? Почему же ты должен чем-то отличаться?

Его черные глаза вспыхнули, и он вплотную подошел к ней.