Она крепко сцепила пальцы обеих рук. Какая же она дура! Почему позволила ему такие вольности в обращении? Почему сразу не остановила его? Она обручена с Джимми, а ведет себя как легкомысленная девушка! Ее охватил стыд. Как может она, хотя и мысленно, сердиться на Димитри за то, что он не стал ее ласкать; ей следовало бы только благодарить его за это!

Димитри медленно поднял руку и потянул ее за прядь волос, привлекая внимание. Она с напускной холодностью оглянулась на него, вопросительно подняв брови. Димитри улыбнулся ей своей открытой улыбкой, без малейшего следа насмешки.

— Что за мучительные раздумья омрачают эту головку? — проницательно поинтересовался он. — Не знаю, почему, но я предчувствую изрядную долю самобичевания!

— Ты так умен, что ни в чем не сомневаешься, да? — с горечью воскликнула Джоанна.

— Не особенно, — ответил он, нахмурившись. — Бога ради, Джоанна, прекрати искать объяснения каждому нашему поступку! Есть вещи, не поддающиеся анализу, я испытал это на себе!

— Не сомневаюсь! — Джоанна поникла.

— Джоанна, — нетерпеливо вздохнул он, — у тебя что, совсем нет разума? — И ухватив пальцами ее нежное предплечье, он потянул ее к себе. Джоанна уперлась в его грудь руками, но он был сильнее и, положив другую руку на ее затылок, силой заставил наклониться навстречу его губам. Долгое мгновение Джоанна мужественно старалась не отвечать на поцелуй, но его губы заставили ее приоткрыть рот, и она уже больше не могла сопротивляться.

Димитри со стоном перекатился, прижав ее спиной к траве, в то время как его губы уже искали нежную кожу ее плеч. Он сдвинул ее платье с одного плеча, лаская губами, а рука в это время гладила изгиб ее шеи. Руки Джоанны, оказавшиеся на его шее, притягивали его все ближе, и она вдруг почувствовала дрожь его сильного тела.

— Ну, это уже на грани безумия! — хрипло пробормотал он. — Я ведь всего-навсего человек, Джоанна… это надо прекратить… сейчас же…

Беспощадным усилием воли он заставил себя оторваться от нее, поднялся на ноги и провел рукой по волосам. Не оглядываясь, большими шагами он направился к «лендроверу». Когда через несколько минут она пришла в себя, он раскуривал сигару дрожащими пальцами. Джоанна подняла руки к волосам, с трудом пригладила их, страшась момента, когда ей придется пройти через лужайку и сесть в машину; и тогда, она знала, он отвезет ее на виллу отца и больше она его уже никогда не увидит. Джоанна теперь понимала, что волнует его так же сильно, как и он ее. Но если для него все ограничивалось физическим влечением, для нее, как она начала сознавать, дело обстояло значительно серьезнее.

По дороге на виллу они не разговаривали, и едва Димитри остановил машину позади дома, Джоанна выпрыгнула из нее, даже не попрощавшись. По правде говоря, она боялась, что поставит себя в глупое положение, если попытается сказать хоть что-нибудь. Димитри был странно замкнут и холоден, и она понимала невозможность пытаться вести себя непринужденно, словно ничего не произошло.

Он лишь коротко кивнул ей и, едва она оказалась на земле, рванул «лендровер» задним ходом с такой скоростью, что застонали покрышки, царапая пыльную дорогу. Спустя миг на месте машины осталось только облако серого тумана. Джоанна медленно, с трудом преодолевая каждый шаг, обошла патио и открыла дверь дома.

Андреа сидела на диване, листая журналы; она задержала долгий взгляд на вошедшей Джоанне, отметив ее растрепанные волосы и запачканное травой платье.

— Я хочу с тобой поговорить, Джоанна, — невесело сказала она.