Роберт очаровательно выражал сожаление:

– Но, моя дорогая Дуглас, вам известно мое положение при дворе. Вам известно, что я обязан этими милостями королеве. Я не сомневаюсь, что потеряю все, что приобрел, если мы поженимся.

– А тайный брак, Роберт?

– Неужели вы думаете, что подобную вещь можно будет долго держать в тайне от королевы? У нее везде шпионы. А у меня – враги.

– Но наша любовь была тайной.

Он кисло усмехнулся ей в ответ. Если бы только это было так, у него на душе было бы гораздо легче.

– Вы знаете, – спросил он ее, – чем я рисковал ради вас?

– О, Роберт, если бы я навлекла на вас несчастье, я никогда бы себе этого не простила.

Он сказал, что риск того стоил, но подвергать себя опасности без необходимости неразумно.

Потом настали беспокойные времена. Восстание и казнь Норфолка дали ему другую пищу для ума. При дворе появилась новая личность – сэр Фрэнсис Уолсингам – протеже Бергли, человек величайшей проницательности. Он был послом при французском дворе, а возвратившись в Англию, стал членом тайного Совета. Роберт распознал динамичные качества этого смуглокожего человека и старался перетянуть его на свою сторону, чтобы, если возникнет необходимость, они могли вместе противостоять Бергли. Эти дела отвлекали его от мыслей о Дуглас до тех пор, пока не встал вопрос о том, что ей необходимо покинуть двор, поскольку она ждала ребенка.

Теперь Дуглас поочередно впадала то в радость, то в отчаяние. Она хотела ребенка, но не могла вынести мысли о том, что он будет незаконнорожденным. Женщина хотела знать, как она объяснит его существование. Ее муж умер несколько лет назад. Теперь Роберт должен жениться на ней.

Сам Роберт разрывался от нерешительности. А что, если родится мальчик? Разве он не мечтал всегда о сыне? И все же… А королева?

Он отчаянно искал решения.

Дуглас, какой бы застенчивой она ни была, ни в коем случае нельзя было назвать спокойной женщиной. Она оказалась подверженной приступам меланхолии и истерии. Роберт опасался, что во время беременности эти ее слабости только усилятся. У него было много врагов, но были и сторонники. Прежде всего, его собственная семья – братья, и сестры, и все, кто был связан с семейством Дадли, которые смотрели на него как на их лидера и зависели от него, так что он мог положиться на их верность. Без сомнения, он был могущественным человеком, но, поскольку могущество пришло к нему скорее благодаря его личным качествам, чем благодаря достижениям, он относился к нему гораздо проще, чем человек, который добился бы власти путем тщательных постоянных усилий. Роберт достиг большого успеха; он верил, что может преуспеть там, где другие даже не осмелятся сделать попытку.

Так что в конце концов он согласился потихоньку вступить в брак с Дуглас в Эшере, где присутствовали как свидетели всего лишь несколько его доверенных слуг.

Это казалось ему мастерским ходом, поскольку он был уверен, что гнев королевы будет недолгим, если он не женится по всем правилам; и в то же время после этой свадьбы Дуглас сможет – втайне – именовать себя графиней Лестер и успокоится.

Она успокоилась и не думала ни о чем, кроме рождения ребенка.

Родился мальчик, его назвали Робертом.

Но их враги уже перешептывались, что граф Лестер тайно женился и что всем хорошо известно, что он и его леди стали любовниками еще до смерти лорда Шеффилда.

Смерть лорда Шеффилда! А от чего умер лорд Шеффилд? Говорили, что от катара. Не мог ли это быть искусственно вызванный катар, остановивший его дыхание?

Стоило только вспомнить о другой смерти. Разве они забыли о бедной леди, которую нашли со сломанной шеей у подножия лестницы в Камнор-Плейс? Это случилось тогда, когда лорд Роберт думал, что сможет жениться на королеве.