Елизавета не сразу решилась подписать приговор. То, что короли стоят выше суда обычных людей, было ее принципом, который она желала сохранить; но на нее было оказано огромное давление. Ей напомнили ситуацию с Испанией, и в итоге она была вынуждена все же подписать приговор. Но ответственность за его отправку в Фотерингей возложила на секретаря Уильяма Дэвисона.

Февральским утром Мария, одетая в черный бархат, с распятием в руках спустилась в холл замка Фотерингей, где ее ожидали плаха и палач. Она спокойно попрощалась со своими слугами.

– Не оплакивайте меня, – сказала она им, – потому что у вас есть повод скорее для радости, чем для скорби, ибо теперь вы увидите, что беды Марии Стюарт пришли к давно ожидаемому концу.

Весь католический мир говорил о злобных проделках Уолсингама, об ужасном деянии Иезавели Английской, чьи руки обагрены кровью ее врагов.

Уолсингам и Бергли могли щелкнуть пальцами под носом своих врагов, но не так чувствовала себя королева. Угроза войны приближалась; в испанских гаванях полным ходом шла работа по созданию той армады, которая собиралась покорить мир; и ее первой жертвой должна была стать Англия.

Королева стремилась умиротворить своих врагов. Ее величайшим желанием было оттянуть наступление страшного дня. И ее союзником, как всегда, стало время.

Неожиданно для всех Елизавета заявила, что она не собиралась отсылать подписанный ею приговор в Фотерингей и горько оплакивает шотландскую сестру, ибо на самом деле никогда не желала ее смерти. И… отправила Уильяма Дэвисона в Тауэр, наказав его штрафом, который превращал его в нищего. Однако перед тем, как его увели, сказала ему, что продолжит выплачивать ему жалованье, пока он будет находиться в тюрьме. А когда Дэвисон упал перед ней на колени, протянула к нему длинную хрупкую руку и потрепала его по плечу.

Объяснений не потребовалось: успокаивающий жест королевы сказал Дэвисону, что он просто козел отпущения, которого она предлагает Испании, хотя сама Елизавета ненавидела Испанию так же страстно, как любой другой человек в ее королевстве.

И Дэвисон продолжил получать жалованье, потому что королева сдержала слово. А когда в скором времени его освободили, то не забыла и вознаградить.

Итак, Мария Стюарт умерла; но испанская опасность все возрастала, и Елизавета знала, что это угроза всей Англии.

Роберта, вернувшегося из Нидерландов, королева встретила радостно. Целый год они не виделись, и теперь, взглянув ему в лицо, она почувствовала, как ее пронзила нежная жалость к нему.

Как он страдал! Утратил свое достоинство и то высокое положение, которого так жаждал. Елизавета слышала, что он заболел в Нидерландах и нуждается в своих английских докторах. Она немедленно послала их к нему, потому что вся ее злость тут же пропала, как только ей стало известно о его болезни. Мало того, Летиция откровенно изменяла ему с молодым и красивым Кристофером Блаунтом, а он потерял любимого племянника Филиппа Сидни, красивого молодого человека. Так как же Елизавета могла сердиться на Роберта в такое время? Нет, она могла поступить только иначе – взять его под свое крыло. Жизнь неожиданно проявила жестокость к Роберту; и, видя это, королева еще раз поняла глубину своей любви к нему. Эта любовь то пламенела, то мерцала в течение почти сорока лет, но ничто не могло ее полностью погасить.

Теперь королева будет держать его рядом с собой. И постарается возместить ему потерю любимого племянника, утрату чести и неверность жены. Дорогой Роберт, когда-то герой-победитель, теперь побежденный!

Раньше Елизавета думала, что не сможет любить человека, утратившего красоту, потерявшего свое достоинство и совершенство, а теперь осознала, что не может не любить Роберта.