Мол, нечего позволять студентам обогреватели включать, тогда и электричество будет работать. Только не хватало, чтобы меня еще и скорая покрыла за ложный вызов!
— Так давайте я позвоню, — неуверенно предложила я. Откровенно говоря, к числу моих недостатков относится страх перед телефонными звонками незнакомым людям. Чтобы узнать время работы музея, мне легче доехать до него, чем позвонить. — На каком этаже-то? На третьем? Давай-ка я с тобой туда поднимусь да гляну. А в случае чего, валидол у меня всегда с собой. Мы медленно поднялись по лестнице. — Ну, где твой болящий? — уточнила вахтерша, светя фонарем. — Где-то здесь, по-моему. Я шла с того конца коридора и об него споткнулась. — Ну, так ищи. Мы обшарили весь коридор — пусто. — Может, мы просчитались с этажом? — сообразила я. — В темноте. — Эгей! — громовым голосом возгласила Ольга Николаевна. — Это какой этаж? — Третий, — ответили из-за распахнувшейся двери. По своеобразному выговору я узнала Илью. — Что там обещают со светом? Скоро включат или опять до утра в темноте куковать? — Темнота — друг молодежи, — неожиданно заявила вахтерша, явно раздраженная вопросом. Еще бы! Когда электричество отключили впервые, все общежитие, галдя, требовало от нее активных действий. Сейчас, правда, мы попривыкли, к тому же поняли, что наши активные действия абсолютно не влияют на скорость работы аварийщиков. — Мы, современная молодежь, и при свете могем, — весомо парировал Илья. — Нам при свете даже сподручнее. — Слушай, парень, прекрати ваньку валять. Тут у вас в коридоре пьяный валялся. Не знаешь, кто его прибрал? — А это смотря кто валялся. Ежели Виталик, так его любая бы к себе утащила, даже если он и не готов к немедленному употреблению. Зачем вы, девочки, красивых любите, а, Ольга Николаевна? А Серега, тот мог и сам встать. У него фантастически устроен мозжечок. Только что лыка не вязал, а через пять минут уже бежит в магазин за добавкой и не пошатнется. Вот такие есть представители у современной молодежи, Ольга Николаевна! — Илья, мы серьезно! — объяснила я. — Тут лежал человек, я сама видела. — Завидую твоему зрению. Я так собственной руки не вижу, а ты, значит, человека углядела? Илья относится к тем, про кого говорят «ради красного словца не пожалеет и отца». Обычно меня даже развлекает его ерничанье, только не теперь. Я собиралась снова объяснить ему, что дело нешуточное, но тут включили свет. Забыв про сокурсника, я обвела глазами коридор. Пусто! — Ушел твой пьянчужка, — констатировала Ольга Николаевна. — И хорошо! Не наше дело — с ним возиться. Пить надо меньше! Я неуверенно кивнула. Мне тот человек не показался пьяным, однако кто его разберет? Я не специалист по данному вопросу. На полу неподалеку валялся листок бумаги, который я живо подобрала. Вдруг вывалился из кармана загадочной личности, и я методом дедукции ее идентифицирую? Листок меня разочаровал. Просто использованный билет в театр, ничего особенного. — Забавно, Илья, и с чего нашу Фросю понесло в художники? — мило улыбнувшись, осведомилась Марго, невесть зачем присоединившаяся к нашей компании. — Ее призвание — быть дворником. Доставлять алкоголиков в вытрезвитель, собирать мусор. — Она выразительно посмотрела на билет в моей руке. — Тут Фрося на своем месте, ничего не скажешь. Хотя нет, похоже, ей и с этим не справиться. Алкоголик-то от нее сбежал! Кстати, а был ли он вообще? Может, девочка из Каргополя таким образом надеялась вызвать к себе интерес? — А Машка и без того вызывает интерес, — к моему удивлению, возразил Илья. |