Он провел несколько длинных линий через ее тело и продолжил их на скале. Крестообразно, так что получилась некая форма звезды. На теле ее он также начертил знаки, а сам все время старался держаться внутри внешних границ звезды.

— Ну вот! Готово, — шепотом произнес он. — Сейчас лежи и не двигайся некоторое время, пока я снова разденусь! Попытайся ощутить себя символом земли! Которая ждет весеннего чуда. Ждет оплодотворения.

— Но, Хейке, — воскликнула она потрясенно. — Я ведь не буду…

— Ты лишь символ, Винга!

— А ты не можешь стать символом? Неба или весны, или ветра, или чего-либо иного?

— Нет, не стану. Если ты потеряешь девственность, мы все разрушим.

Он отошел от нее. Винга смотрела вверх на луну и ей казалось, что луна — это лицо, которое уставилось на нее своим взглядом. В ее уже воспламенившемся теле появилась слабая дрожь, словно… словно… кто-то дотрагивался до нее… Словно овладевал ею…

Она быстро и испуганно задышала. Но ничего не произошло. Вернулся Хейке, снова полностью голый. Он поднял ее, поставил на ноги, а затем, прижимая к себе, поднял вверх к небу. Винга подняла руки вверх, словно хотела обнять все небо и смотрела на освещенное луной поднебесье. Затем Хейке медленно-медленно стал опускать свою весеннюю жертву так, что она все время сползала по его телу. На мгновение он остановился в момент, когда они оказались так близко друг к другу, как могут быть мужчина и женщина, не доведя дело до логического конца, затем он опустил ее на ноги.

— Ложись снова, но повернись, — сказал он тихо, — точно там же, где лежала раньше, если можешь!

Винга нашла свое место, оно было тщательно обозначено. Снова вытянулась, на этот раз лежа на животе. Ух, ее кожа сразу почувствовала холод и неровность камня.

Она была не в силах бороться с дрожью.

Хейке разрисовал ее спину. Это было довольно просто, ибо он нанес только один символический знак на верхней части тела. Винге показалось, что это было лицом Дьявола, но, само собой разумеется, такой образ родился лишь в ее воображении. Однако этот ритуал не являлся каким-нибудь дьявольским занятием, Люди Льда никогда не были причастны к этому. Ритуал был колдовским.

Хейке поднялся.

— Лежи спокойно, — сказал он, когда она хотела повернуться. — Сейчас начнется для тебя самое трудное. Кончики пальцев рук и ног должны указать размер магического круга. Сейчас я отмечу все четыре точки. Когда дойду до последней, у пальцев твоей левой ноги, ты должна быстро, как молния, вскочить и выйти из круга. Выбрось себя, или выкатись, как хочешь, но главное мгновенно. Поняла?

— Да, но почему?

— Потому, что круг будет тогда уже почти завершенным. Ты должна выскочить отсюда, так как начнется самое плохое. В противном случае тебя увлекут за собой. Не думаю, что подобное сейчас случится с тобой, до того, как я завершу работу, но я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

«Увлекут за собой». Что он под этим подразумевал? Винга решила больше не думать об этих загадках.

— Да, я сделаю так, как ты велишь.

— Прекрасно! После этого ты сядешь вон там под волшебным корнем! Ты не можешь уйти отсюда домой одна, потому что никто не знает, что произойдет этой ночью. Укройся потеплее и, если не захочешь смотреть, не смотри.

— Не смотреть? Я думала, ты меня знаешь лучше, Хейке!

На его лице появилась слабая улыбка. Словно он знал заранее, какой будет ответ. В остальном же он был абсолютно серьезен. Никогда Винга не видела его таким напряженным, сосредоточенным и обеспокоенным.

Он подошел к ее рукам и кровью провел около них линию. Затем направился к ее правой ноге и, наконец, к левой.