Этого не следовало бы делать. Молчать о своей прежней влюбленности полностью не стоит, но о ней следует говорить легко. Словно она не имеет никакого значения. В противном случае своей искренностью можно навредить.

Хейке залился счастливым смехом.

— Значит Арв будет дедом! Можно представить себе, как он рад!

— Да, об этом он тоже пишет. Ах, Хейке, не удивительно ли, как вдохновляют такие новости? Появляется желание самой родить ребенка.

Работник прокудахтал что-то о том, что у Хейке появился шанс.

Но Хейке смотрел на Вингу и думал, что это невозможно. Она сейчас не может иметь ребенка, ибо сама еще дитя.

Потом, когда она и работник осматривали очередную овцу, ему пришло в голову, что многие ошеломляющие причуды Винги, даже опасная для ее жизни неуправляемость — вовсе не ребячество. Просто она такая! Она более зрелая, чем он мог себе представить, и на всю свою жизнь останется со своими причудами и сумасбродством; во всяком случае, с сумасбродством по житейским нормам.

Может быть, она не станет серьезной, ответственной матерью, но он верит, что ее ребенок станет очень хорошим!

Может, он судил о ней несколько неверно? Не отлично ли она справилась с хозяйством в Элистранде? Может быть, не всегда в согласии с принятыми нормами, но видя, как работники и слуги боготворят ее, чувствуешь, что она поступает правильно.

Нет, Винга не изменится. Его любимая Винга будет продолжать шокировать его и других. Жизнь в связи с этим преподнесет ей суровые уроки, и его задача смягчить удары судьбы.

Эта мысль наполнила его такой нежностью и теплом, что он вынужден был отвернуться, чтобы никто не увидел, как в его глазах заблестели слезы.

Он, который повел себя так осмотрительно, когда она предложила отправиться к пастору и попросить его огласить их желание вступить в брак! Ему показалось, что для нее это слишком рано. Следует дождаться ее восемнадцатилетия.

Она тогда обиженно и разочарованно фыркнула. Заявила, что он прицепился к этим восемнадцати годам, неужели он думает, что тогда свершится чудо? Что за одну ночь она станет взрослой и нудной женой в грязно-коричневом платье и с всклокоченными волосами?

И она убежала, прежде чем он успел сказать что-либо в свою защиту. А когда они встретились вновь, она была снова весела, переполнена радостью и занята другими делами, и ему вообще не удалось поговорить о свадьбе.

Он увидел, что им нужна помощь и присел на корточки возле овцы.

Винга наблюдала за руками Хейке в темной и теплой овчарне. Она видела нежное движение, когда он гладил нервное тело овцы. Овца была очень молода. Ее первый ягненок, и она наверняка боялась того неизвестного, что происходило с ней. Хейке, думала Винга, действительно чудесный пастух. Он обращался мягко и разговаривал утешительно не только с ягнятами, но и старые ужасные овцы получали удовольствие от его мягкого, нежного голоса, а эти руки, будучи на вид такими огромными и неуклюжими, на самом деле могли быть ловкими и нежными.

Я хочу, чтобы они ласкали меня, думала она. Ласкали по-настоящему, хочу, чтобы они были руками любовника. И я верю, что Хейке будет таким же нежным и заботливым по отношению к малышу, его собственному ребенку.

И моему.

Из мечты о будущем ее вывел голос работника. Он уже встал и смотрел в окно.

— Ого, — произнес он, — новые беглецы из Гростенсхольма.

Винга и Хейке подошли к нему. Мешая друг другу, они смотрели через маленькое оконце в стене.

— Да, действительно, — пробормотал Хейке. Он не знал, радоваться ему или нет, наблюдая за беглецами.

— Каждый день кто-нибудь уезжает, — сказал работник и вернулся к овце.