— Что? Никто здесь никого не избивает!

— Вот как? Но соседи жалуются на определённые звуки.

Услышав это, молодой полностью изменился в лице. Кусанаги увидел, как он побледнел.

— Думаю, это какая-то ошибка. Недоразумение!

— А вы не могли бы показать мне ваш дом изнутри?

— Что? Это ещё зачем?! — рассвирепел молодой.

— Я быстро посмотрю…

— Не буду я вам ничего показывать!

Но в следующую секунду раздался ещё один голос:

— Да покажи, что тебе, жалко, что ли?

Выйдя из дома, к молодому приблизился толстяк в белой футболке и любезно улыбнулся Кусанаги.

— Скорее покажешь — быстрей закончишь!

Молодой как-то ужался в размерах, опустил голову и ничего не ответил.

— Ещё раз простите! — произнёс Кусанаги и ступил в прихожую.

У порога стояло сразу несколько пар обуви. Куда больше четырёх. Но Кусанаги не стал на этом зацикливаться. Даже если предположить, что эти ребятки удерживают кого-то в доме насильно, вряд ли они стали бы выставлять его обувь в прихожей.

Сам дом оказался узким и словно вытянутым в длину. Сразу после прихожей на второй этаж бежала лестница, а на первом под ней тянулся вглубь дома длинный коридор. Кусанаги пошёл вдоль него.

Справа стеклянные двери коридора выходили в сад, но сейчас были наглухо закрыты снаружи тяжёлыми деревянными ставнями от дождя. Сами же двери, четыре штуки от пола до потолка, передвигались влево-вправо наподобие ширм и должны были запираться на два замка увесистыми ключами. Но один из замков, похоже, выломали: в двери его не было.

По левую же руку от коридора располагались две комнаты с татами — одна переходила в другую. Обе женщины находились там. Та, что постарше, курила, положив локти на низкий обеденный столик. А молодая сидела, подогнув под себя ноги, и смотрела старый телевизор с четырнадцатидюймовым экраном. Когда Кусанаги вошёл, обе уставились на него, как на пришельца.

— А это ещё кто? — спросила та, что постарше.

— Господин из полиции, — ответил толстяк в белой футболке. — Похоже, соседи им про нас чего-то наболтали.

— Хм-м… — Она задержала на Кусанаги взгляд всего на секунду, а затем уставилась в телевизор.

Кусанаги осмотрел обе комнаты. Облупленные стены и выцветшие татами говорили о почтенном возрасте этого дома. А шкафчик для чайных принадлежностей казался вообще антикварным.

Возле этого шкафчика на татами валялись две цветочные вазы, рядом картинка-аппликация из цветной бумаги в рамке. Все эти предметы раньше стояли на шкафчике — это было ясно по незапылённым следам, оставшимся на верхней панели. «Почему бы не поставить их на место?» — удивился Кусанаги, но промолчал. Причин для таких вопросов у него не было.

В соседней комнате находился старенький одёжный шкаф и буцудан. Татами были покрыты толстым слоем пыли. Странно, что в этой комнате не было освещения. Лампа дневного света с абажуром, которая должна бы свисать с потолка, отсоединена и брошена в углу.

— Что же вы её не повесите? — поинтересовался Кусанаги.

— Да вот, как раз собирались, — ответил толстяк в белой футболке. — Сперва починить надо.

В этой комнате было маленькое окно с коричневой шторкой. «Вот, наверное, откуда Яёи услышала странный грохот», — подумал Кусанаги.

Затем осмотрел кухню, поднялся на второй этаж. Наверху тоже были две комнаты. В каждой — по несложенному футону и незаправленной постели.

— Ну как? Всё в порядке? — осведомился толстяк, когда Кусанаги спустился вниз.

— Похоже на то. Но на всякий случай я попросил бы номер вашего домашнего телефона.