— Короче, шанс у нас есть только так. Разворотить ему досветовые и уйти за корму, где установки бортов нас не достанут. Машинное!

— Да, шеф! — откликнулся голос Парлассо. — Центральный движок восстановить сможем, четверть часа.

— А гипердрайв?

— Извини, даже у Чори четыре руки, а не десять.

— Ладно, занимайтесь досветовыми, спрячемся в астероидах, потом разберёмся. Остальные! Готовность по схеме два! Они приближаются.

Олег, на которого никто не обращал внимания, бросился в соседний отсек и прилип к иллюминатору. Тип корабля, который атаковал "Горчицу", не узнать было невозможно. Кореллианский корвет CR-90, однотипный с "Tantive IV" сенатора Органы. Он подходил к транспорту контрабандистов медленно и величаво, на борту знали, что с повреждённой двигательной установкой тот не может совершать активные манёвры. Впрочем, стволы турболазеров обеих башен и установки на крышах спасательных капсул смотрели на корабль-жертву, на всякий случай, видимо. На борту "Горчицы" воцарилась напряжённая тишина. Ближе, ближе, ближе… И вдруг, когда до противника осталось метров сто, лязг. За ним короткий скрип и слабый звук удара. Звуки доносились издалека. Механики? Нет, одновременно с лязгом корабль слегка вздрогнул. Олег пулей вылетел обратно в коридор. Там царило состояние, близкое к панике.

— Откуда взялся штурмбот? — выдохнул на бегу Барзотта.

— Хьелл прохлопала, рваная она… — отозвался Нуй.

Проклятье, которое изрыгнул Тоа, было на непонятном языке, но звучало достаточно красноречиво.

— Шатап! — рявкнул он уже на базик. — Нуй и Левот – здесь, остальные, на правый борт, к шестому шпангоуту!

— Я уже здесь, кэп! — прохрипело в динамике интеркома. — Это редринги! Сюда всех, тащите репитеры!

Несмотря на то, что оружия у него не было, Олег побежал вслед за остальными. У правого борта ситуация складывалась не в пользу обороняющихся. Двое из экипажа, рогатый готал и на редкость некрасивый твилек, медленно отступали, поливая из бластеров невидимого пока противника. Откуда-то сверху скатилась Хьел, в руках её была длинноствольная винтовка республиканского образца. В перестрелку включились и остальные подоспевшие члены экипажа.

— Из ручника щиты не пробить, где хаттовы репитеры?? — заорала виквайка.

— Здесь, не визжи! — оттолкнув Олега, шкафоподобный бесалиск брякнул об пол треногу со станковым бластером так, что, казалось, не выдержат опоры, наклонился, нижними руками дотянувшись до механизма в пятке задней из ног.

— Погоди, не здесь, ставь за гермухой! — приказал Тоа. Добавил в микрофон комлинка: — Сорток! Встретите их у третьей переборки.

— Понял.

Из коридора один за другим вылетели два круглых предмета. Хьел, прошипев себе под нос что-то вроде "шроп кардаш", выхватила из пенала на поясе нечто вроде накидной сети-малушки для рыбной ловли, бросила, накрывая. Брызнули голубоватые молнии, зазмеились по нитям сети и исчезли в полу.

— Съели? — оскалилась виквайка, сдёргивая сетку шнуром.

Тоа, тем временем, быстро закрепил на комингсе двери полукруглый заряд, скомандовал:

— Отходим, быстро, быстро!

Обороняющиеся рассыпались на две группы. Одна, меньшая, побежала по продольному коридору в направлении носа, другая откатилась за герметичную переборку, где ждали бесалиск с репитером и уродливый аквалиш с реактивной трубой. Спустя пару секунд Олег увидел противников, выбегающих из поперечного прохода. Захотелось помотать головой, "разгоняя крокодилов": сцена жутко напоминала Четвёртый эпизод, но в каком-то сюрреалистическом исполнении.