|
Да и помнил он слова Велеса, токмо поселилась в его душе тоска глубокая, как смола черная горькая, посему страшно зверю было возвращаться. Но как миновала третья зима, все ж решился… Не хватало ему Весны, тянуло на могилку к родимой, желалось поговорить с ней, рассказать о том, где бывал, чего видел, с кем повстречался. И пусть боле не ответит ему, не сверкнет очами, не зальется смехом звонким, не осерчает вдруг, зато выслушает.
Возвращался Лан с тяжелым сердцем. Как ступил на медвежью землю, так и вовсе сник. На каждом шагу любимую вспоминал, то за березой образ ее возникал, то у ручья, то в кустах дикой малины. И отовсюду она смотрела на него с любовью и ласкою, улыбалась да рот рукою от смущенья прикрывала. Тогда не выдержал Лан, слезы покатились по щекам, захотелось ему развернуться, токмо сердце-то не позволило. И скоро впереди поле показалось, а посреди поля того, как раз где Весну похоронили, росла одинокая березка, молодая совсем. Ветер колыхал тонкие ветви. А вокруг ни души. Лан подошел к деревцу, коснулся ствола: - Воротился я, душа моя. Поскучал. Затем сел рядом, положил руки на землю. - Жизни мне без тебя нет. Дня еще не было, чтобы не вспоминал. Думал, уйду, легче станет, но нет. И за тридевять земель сердце ноет. Вдруг за спиной голос грозный раздался: - Пришел, выходит… Лан оглянулся, а там Велес стоит, бороду пальцами расчесывает. - Пришел. - Да, как ни крути, а земля родная влечет. - Не по зову крови я здесь, а ради нее. - Ну, - потянулся Велес. – Оно и хорошо. Поговори с ней. После он в воздухе и растворился, а Лан снова уселся около березки, да глаза прикрыл. Устал с дороги зверь, умаялся. Даже задремал, тут же и сон приснился, будто идет по дубраве, а издалека доносится песня, Весна напевает, тем временем пытается костер развести. И чем ближе он подходит, тем громче песня слышится. Вот уж вроде и поравнялся с нею, краса бросила на него игривый взгляд, поднялась с земли: - Чего забыл здесь, ирод? – со смехом сказала, но посмотрела сурово. – Кто таков? - Все дурачишься, - улыбнулся Лан. – Живем мы тут с тобой. - Знать тебя не знаю, топай-ка отсюда, а то скоро батька воротится, покажет тебе кузькину мать. Сейчас Лан как-то насторожился. И правда, не узнала его Весна. Что за шутки? Неожиданно ощутил он удар в плечо, тогда-то ото сна и очнулся. - Я тебя спрашиваю, кто таков? Напротив девица стояла в белом платье расшитом серебряной нитью. Волосы ее цвета колоса золотистого на ветру развевались, и лик от взора прятали. Лан тут же вскочил с места: - Меня Ланом звать, а ты кто? Сейчас она локоны с лица убрала, и в этот миг Лан чуть не ахнулся на землю. Девица была похожа на Весну как две капли воды, токмо выглядела немного иначе. - Я полудница[8] здешняя. Скоро и отец мой явится, ох и не жалует он охальников, что шастают тут без разрешенья. Лан аж дар речи потерял, токмо и глядел на нее во все глаза. - Чего стоишь, язык проглотил? – нахмурилась краса как прежде. – Ты чьих кровей будешь? Здесь места заколдованные, смотри, накличешь беду на себя. - Слуга я Велесов. - Выходит, отцу служишь? Вот так дела! – удивилась по-детски красавица. - Как же звать тебя? – растерянно улыбнулся Лан. - Елей, - после помолчала недолго и молвила. - Мне папка о тебе не рассказывал, токмо все стращал злыднями, что в деревне живут. - Выходит, мы с тобой по одну сторону? Я дух местный, оберегаю медвежью землю. - Выходит… И поглядела на него девица лукаво, а ланиты тут же зарделись. |
