|
С этих пор мне плевать на тебя, Аоз Рун. Ты в последний раз видишь меня, тупоголовый идиот. Завтра на рассвете я по-кину Олдорандо. Я уеду одна на своей самке Преданности. И никто никогда не увидит меня больше. Аоз Рун поднял руку. – Никто не может покинуть Олдорандо без моего разрешения. Ты не уйдешь отсюда, пока не вымолишь у моих ног разрешения на уход. – Посмотрим! – рявкнула Шей Тал. Она резко повернулась и, немного сгорбившись, пошла к северным воротам. Дол покраснела. – Отпусти ее, Аоз Рун, пусть идет. Она стала невозможна. – Не вмешивайся. Я сам знаю, что мне делать. – Ты собираешься убить ее, как остальных? Он ударил ее по лицу – правда, не очень сильно, – все еще глядя в спину удаляющейся Шей Тал. Это был тот период ночи, когда все ложились спать, хотя Беталикс все еще висел на небе, распространяя свой тусклый свет. В комнате на самом верху большой башни собрался полный совет, состоящий из мастеров семи старых гильдий и мастеров двух недавно образовавшихся гильдий. Здесь же присутствовали сам Аоз Рун, три его лейтенанта и один из лордов Западного Вельдта – Датка. Лорд Эмбруддока председательствовал на совете, девушки обносили всех кружками с бителем. После долгих споров Аоз Рун сказал: – Ингсан Атрей, скажи свое мнение по этому вопросу. Он обращался к старейшине мастеров, седобородому мастеру гильдии кузнецов, который все время молчал. Годы согнули его спину, а его редкие волосы были совсем белыми, подчеркивая ширину его лба. По этой причине этого старика считали мудрым. У него была привычка постоянно улыбаться, но глаза его, спрятанные под мохнатыми бровями, смотрели настороженно. Он и сейчас улыбнулся, сидя на расстеленных на полу шкурах, и сказал: – Лорд, по традиции в Эмбруддоке гильдии всегда защищают женщин. Женщины – вот кто работает у нас, когда охотники уходят за добычей. Конечно, теперь времена изменились. Во время лорда Уолл Эйна все было по-другому. Но женщины всегда служили каналами для получения новых знаний. У нас нет книг, но женщины хранят в памяти легенды, сказания. Даже в дни празднеств, когда… – У делу, Ингсан Атрей. – Да, да, сейчас. Конечно, Шей Тал упряма, но она колдунья и ученая женщина. Она не де-лает зла никому. Если она уйдет, с нею уйдут и другие женщины. И это будет потеря. Мы, мастера, считаем, что ей нужно запретить уходить. – Олдорандо не тюрьма! – крикнул Фаралин Ферд. Аоз Рун кивнул и посмотрел вокруг. – Я собрал совет, так как мои лейтенанты не согласны со мной. Кто еще не согласен? Он заметил взгляд Райнила Лайана, нервно поглаживающего бороду. – А ты мастер? Ты всегда любишь высказываться. Что скажешь ты? – Я полагаю… – Райнил Лайан махнул рукой. – Я думаю, что Шей Тал будет трудно удержать. Она легко сможет ускользнуть. И еще… Другие женщины подумают… Мы не можем вселять в них недовольство. У нас есть и другие женщины. Например, Ври. Умная, красивая. И от нее никаких неприятностей. Если ты сможешь отказаться от своего решения, многие тебе будут благодарны… – Хватит! – прервал его Аоз Рун. – Ты теперь мастер гильдии и тебе не к лицу словоблу-дие. Больше никто не высказывался. Аоз Рун смотрел на них, но никто не хотел встречаться с ним взглядом. Все опускали лица к кружкам с бителем. Элин Тал сказал: – А о чем ты беспокоишься? В чем дело? Пусть идет. – Датка! – рявкнул лорд. – Неужели мы сегодня не услышим от тебя ни слова? Ведь се-годня нет Лэйнтала Эй и говорить за тебя некому. Датка отложил кружку и посмотрел прямо на Аоз Руна. |
