|
Так случилось с Карлом Краковяком. Родители его были мертвы, и он потерял своего старшего брата. В хаосе изо льда и крови, снега и голода, истощения и смерти кто-то нашел валявшуюся рядом с Карлом Краковяком такую же картонку и повесил ему на шею. Лишь позже мальчик заметил, что к нему постоянно обращались как к Питеру Боллингу. Он был так мал и полон отчаяния, и совсем сбит с толку, что подумал, что смена имени была хорошим знаком и, возможно, спасла ему жизнь, и поэтому никогда не возражал, когда его называли Питером Боллингом. В приюте ему были выданы документы на это имя. Он не сомневался, что его брат Клименс погиб во время бегства. 15 мая 1955 года, когда Питер пришел из школы, возле приюта его ждал какой-то мальчик. — Послушай, ты, — сказал он, — как тебя зовут? Питер испуганно уставился на мальчика, который был так же худ, как он сам. — Меня зовут Питер Боллинг. — Ты уверен? — спросил мальчик. Подошвы его ботинок были рваными. — Абсолютно уверен? — Абсолютно не уверен. Я думаю, что раньше меня звали по-другому, но я никак не могу вспомнить. Мы должны были бежать, я был еще маленьким. Когда-то они, по-моему, начали называть меня Питером Боллингом, я не знаю почему. Он опять уставился на незнакомого мальчика. — А кто ты? — У тебя есть брат? — Он у меня был, — сказал Питер. — Но думаю, что умер. Мои родители тоже умерли. Погибли во время бегства, это я знаю точно. Да, брат у меня был. — Из каких мест ты бежал? — Из Верхней Силезии, — сказал Питер. — Думаю, из Бойтена. Но в моих документах написано Бреслау. Я растерян. — Как звали твоего брата? — Клименс, — сказал Питер Боллинг. — Вот это я знаю точно. — И у твоего отца был монтажный бизнес в Бойтене? — спросил неизвестный мальчик в грязной куртке и грязных рваных брюках. — Да, — сказал Питер и почувствовал, как застучало его сердце. — А как зовут тебя? — Клименс Хартин, — сказал неизвестный мальчик. — У тебя есть большое родимое пятно под левой подмышечной впадиной? — Да, — сказал Питер и поднял рубашку. — Тогда ты мой брат, — сказал Клименс Хартин и обнял его. — Мамочка всегда повторяла, если мы потеряемся, то я смогу узнать тебя по этому родимому пятну. Много лет я искал тебя. Наконец-то я нашел тебя! — Мой брат, — сказал, оцепенев, Питер. — Но почему у тебя фамилия Хартин? — Я оказался в Мюнхене. Одна семья усыновила меня. Господин и фрау Хартин. Господин Хартин — художник. Он великолепно рисует. Так как они меня усыновили, я уже больше не ношу фамилию Краковяк, теперь я Клименс Хартин. — Мой брат, — сказал Питер Боллинг еще раз и заплакал. Он даже сел на траву перед приютом. Клименс Хартин сел рядом. — Не плачь, — сказал он. — Пожалуйста, не плачь! Ведь сейчас все хорошо! Сейчас мы вновь нашли друг друга! После этих слов он сам заплакал. — …вот как это было, — сказал Боллинг спустя тридцать три года в конференц-зале адвоката Нигра в Боготе, где почти всегда во второй половине дня шел дождь. — Так это началось. Клименс был на два года старше меня и уже тогда был смелым, практичным и жизнестойким. Он добился — пятнадцатилетний мальчик — того, что меня отпустили из приюта и позволили поехать с ним в Мюнхен. |
