— Да.

— А утром мне показалось, что вы знали.

— Эта мысль мне просто пришла в голову. Не более того.

— Значит, она ничего не сказала.

— Она?

— Жена Мориса. Китти.

— Нет.

— От подобных людей никогда не знаешь, чего ожидать.

— Как, впрочем, и от других, — заметил Аллейн.

Она густо и некрасиво покраснела.

— Я не могу понять одного, — неожиданно вмешался мистер Финн. — Почему? Почему Лакландер так поступил?

— Теория превосходства высшей расы? — предположил Аллейн. — Аристократический англо-германский альянс как единственная альтернатива войне и коммунизму и надежда на выживание своего класса? В те времена этой идеей увлекались многие. И я не сомневаюсь, что ему посулили немало благ.

— Вы его не щадите, — тихо промолвила леди Лакландер.

— А должен? Полагаю, что в седьмой главе он тоже себя не щадит.

— Он горько раскаивался и не находил себе покоя.

— Да, — кивнул мистер Финн. — Не сомневаюсь.

— Да, Окки, ты даже представить себе не можешь! — воскликнула она. — И больше всего за ту беду, которую накликал на твоего мальчика.

— «Беду»? — переспросил Аллейн, не давая мистеру Финну ответить. — Извините, мистер Финн. Мы должны выслушать все до конца.

— Зачем ты пытаешься остановить меня, Окки? Ты же все читал! И разве тебе не хочется кричать об этом на всех перекрестках?

— Сэр Гарольд реабилитирует Людовика Финна? — поинтересовался Аллейн.

— Полностью! Разве что корит за небрежность.

— Понятно.

Леди Лакландер закрыла лицо руками. Это было настолько необычно для ее манеры держаться, что шокировало не меньше истерики.

— Мне кажется, я понимаю. Тогда в Зломце сэр Гарольд, делая вид, что следует инструкциям британского правительства в отношении железнодорожных концессий, на самом деле собирался позволить немцам добиться своего? — Убедившись, что его догадка верна, Аллейн продолжил: — И в самый ответственный момент переговоров, когда сэр Гарольд больше всего на свете хотел остаться вне подозрений, его личный секретарь отправляется на вечеринку и выдает немецкому агенту содержание секретной депеши, которую расшифровывал по поручению сэра Гарольда. Правительство уведомляет сэра Гарольда об утечке информации, и тот вынужден разыграть в посольстве сцену дикого скандала. Ему ничего не остается, как устроить разнос молодому Финну, обвинить его во всех тяжких, запугать такими чудовищными разоблачениями и бесчестьем, что юноша выходит и пускает себе пулю в лоб. Так все было?

Аллейн пристально посмотрел на собеседников.

— Да, — подтвердила леди Лакландер. Она заговорила громче, будто повторяла вслух ненавистный урок. — Муж пишет, что довел Викки Финна до самоубийства и практически убил его собственными руками. Так ему велели поступить его нацистские хозяева. Только тогда он начал сознавать, как далеко зашел и до какого падения его могут довести немецкие сообщники. Я видела, как сильно он тогда переживал и мучился, но считала, что причиной был шок, вызванный смертью и — как я тогда думала — предательством Викки. Но предателями оказались мы, Окки, а твой Викки был всего лишь наивным мальчиком, проявившим трагическую беспечность. — Она посмотрела на мистера Финна и нахмурилась. — Вчера после ссоры с тобой Морис пришел ко мне и сказал, что оставил новый вариант рукописи седьмой главы у тебя дома.