Они жевали холодное мясо, картофель и свеклу с той деловитой сосредоточенностью, которая отличает людей, чья трапеза зависит не от времени, а от представившейся возможности. Они еще ели, когда позвонил доктор Кэртис и доложил предварительные результаты. Теперь он не сомневался, что полковника ударили в висок, когда тот сидел на корточках над своим уловом. Последующие раны были нанесены острым предметом, когда полковник лежал на боку без сознания или уже мертвый. Второй удар практически уничтожил следы первого. Кэртис затруднялся точно определить, чем полковника ударили сначала, но потом его точно стукнули в висок трость-сиденьем. Сэр Уильям Роскилл обнаружил следы крови под опорным диском. Сейчас он определял группу крови.

— Понятно, — сказал Аллейн. — А тростью-сиденьем воспользовались…

— Да, мой дорогой, по прямому назначению.

— Как и следовало ожидать, верно? Специально разложили и сели. Какое зверство!

— Да уж! — бесстрастно согласился доктор Кэртис.

— Просто чудовищно! А чешуйками Вилли занимается?

— Дайте ему время, но он уже начал. Пока доложить нечего.

— Мы отправляемся в Нанспардон. Позвоните, если что удастся найти. Или вы, или Вилли.

— Хорошо.

Закончив разговор, Аллейн увидел, что его дожидается сержант Бейли, причем, судя по холодно-отвлеченному выражению лица, тот имел сообщить нечто важное. Он вернулся после тщательного осмотра кабинета полковника Картаретта. На нижнем левом ящике письменного стола имелись четкие отпечатки пальцев сэра Джорджа Лакландера.

— Я сравнил их с теми, что были на бокале, из которого он пил грог, — сообщил Бейли, глядя себе под ноги. — Ящик протерли, но на нижней поверхности остался четкий след. Видимо, по невнимательности. Это точно его пальчики.

— Отличная работа! — похвалил Аллейн.

На лице Фокса застыло то непроницаемое выражение, которое он всегда напускал на себя, когда расследование близилось к завершению. Он внимательно выслушивал свидетелей, подозреваемых, коллег или своего шефа, а потом его взор застывал на каком-нибудь отвлеченном предмете вдали. Эффект от подобного поведения был таким же, как и неожиданный переход с одной темы на другую при беседе. Создавалось впечатление, что Фокс погружался в некие приятные раздумья. Однако для коллег это был верный признак того, что Фокс что-то замыслил.

— Оторви свой взор от вечности, дружище Фокс, и вернись к нашим бренным делам, — произнес Аллейн. — Мы едем в Нанспардон.

Их отвез туда водитель Скотленд-Ярда, который освободился от поисков на Нижнем лугу.

Пока они ехали вдоль длинного забора, огораживавшего владения поместья, Фокс принялся размышлять вслух:

— Как думаете, они предадут это гласности? Им придется, так ведь? И что тогда?

— Да ничего! Им потрясающе везет! Только за последние два поколения они несколько раз выходили победителями международных лотерей. Я еще был на дипломатической службе, когда Джордж Лакландер сорвал главный куш на калькуттском тотализаторе. Кроме того, скаковые лошади из их конюшен постоянно выигрывают на скачках, а их коллекция драгоценностей одна из лучших в Англии. Так что если вдруг что-то пойдет не так, они всегда могут вытащить счастливый билет. Лакландеры — одна из немногих оставшихся в стране знатных семей, чье состояние покоится на чистом везении.

— В самом деле? — В голосе Фокса звучало сомнение. — А мисс Кеттл утверждает, что они чуть не тысячу лет были в почете в графстве и за все время ни единого скандала! Но допускаю, что она может быть пристрастной.

— Еще бы! Тысяча лет это уж слишком даже для якобы безупречных Лакландеров, — сухо заметил Аллейн.