— По-моему, не стоит делать этого. Во-первых, так сказано в завещании, во-вторых… — сказала Агнес резче, чем собиралась.

Из окна библиотеки было видно, как последние гости зашли в свадебный шатер. Агнес была приятно удивлена коммерческим успехом своей маленькой инициативы, хотя прибыль была не так уж и велика и ее едва хватало, чтобы выплатить жалование прислуге. Но ведь это было только начало, первый маленький шажок на пути к желанной финансовой независимости…

Агнес и ее сводная сестра отличались друг от друга не только внешне. Сьюзен унаследовала от родителей-итальянцев пламенный темперамент и неистовый нрав и, подобно своей матери, Луизе, тратила деньги с чисто южной беспечностью и изяществом.

Обладая броской внешностью и имея большой успех у мужчин, Сьюзен рано и успешно начала карьеру манекенщицы и с ранних лет хорошо зарабатывала. Она одна спускала денег больше, чем Агнес со всем ее штатом, а потому претензии сестры по поводу нерегулярности выплаты субсидий, предусмотренных завещанием деда, раздражали молодую хозяйку Спрингхолла.

Сьюзен, казалось, не могла, да и не желала понять, в каком сложном финансовом положении находится поместье. В определенных вопросах она могла дать сто очков вперед Агнес, которая была старше ее на три года. Но, при всей ее искушенности, Сьюзен, кажется, и в голову не приходило, что жалованье, за которым она, собственно, и приезжала, выплачивается не из доходов поместья, а из кармана душеприказчика деда, Гордона Стамфорда.

Самое печальное, что, если указать сестре на щекотливость ситуации, та без тени смущения заметит, что для Гордона это не деньги, он может запросто выплачивать суммы в десять раз большие, особенно если речь идет о такой шикарной женщине, как она, Сьюзен.

И это, увы, было совершенной правдой.

В последние месяцы жизни деда Агнес гадала, что означают постоянные визиты Гордона в Спрингхолл, и находила им одно единственно возможное объяснение: Гордон увлекся ее сестрой и собирается посвататься к ней.

А чем еще можно было объяснить ту странную, почти противоестественную связь, которая возникла между старым графом Рокуэллом и молодым разбогатевшим плебеем, объявившимся в Уорикшире всего три года назад?

Стэмфорд купил себе особняк в дальнем конце поселка. Разумеется, его появление само по себе вызвало массу толков среди местных жителей.

До Агнес доходили некоторые из этих слухов, не говоря уже о том, что каждый шаг Гордона освещался вездесущими репортерами центральных лондонских газет. Но представить себе, что он станет близким другом ее деда, она не могла. И даже не потому, что страдала снобизмом, — просто граф Тимоти Рокуэлл был слишком замкнутым человеком, чтобы на старости лет завязывать отношения с новыми людьми, а острый язык старика и раньше отбивал охоту у окружающих иметь с ним дело.

Впрочем, возможно, никакого знакомства не состоялось бы, если бы не та роковая прогулка, когда дед поскользнулся и сломал шейку бедра.

…Обещания, данные у постели умирающего, отдают романами Диккенса, подумала Агнес. И вот теперь она в тупике и совершенно не представляет себе, что предпринять, чтобы не нарушить клятву.

Господи, ведь она и так делала все, что могла!.. Эти свадьбы приносили в бюджет имения пусть маленький, но устойчивый доход, помогая содержать прислугу и давая молодым жителям поселка возможность подработать в выходные.

В ее планы входила организация пансиона для приезжих в стенах усадьбы, но для этого необходимо было отремонтировать и заново оборудовать весь дом.