|
На этот раз вишневого цвета. — В Башне, как и везде, конечно же, хватает дураков. Но на то, чтобы не растрепать всему свету, что обожаемый многими Скульптор был психом, у них ума хватило. Подобная информация вредит репутации. — Она улыбнулась, видя мою ошеломленную рожу. — Вообще-то, об этом не принято болтать. Не все Ходящие это знают. Подозреваю, даже не весь Совет. — Быть может, ты расскажешь мне, как это стало известно тебе? — как бы невзначай спросил я. — Слишком долгая история, — поморщилась она. — Ты не мог бы потереть мне спину? Давно пора привыкнуть к тому, что мое солнце не желает говорить о своем прошлом и всегда старается перевести беседу в иное русло. — Ты понимаешь, что рано или поздно тебе придется все объяснить? — мягко поинтересовался я, расстегивая свою рубашку. — Да, — ее плечи напряглись. — Знаю. Но сейчас я еще не готова. — Смотри, чтобы не стало слишком поздно. — Эй! Ты что делаешь?! — Она увидела меня без рубахи. — Я всего лишь просила потереть спину! — Этим я и собираюсь заняться, — усмехнулся я, берясь за ременную пряжку. — Ты не находишь забавным… вместо того, чтобы ожидать палача… — Не намерен страдать понапрасну, особенно, когда ничего нельзя изменить. Или ты против моей компании? — Я?! — возмутилась она. — Надеюсь, все Ходящие лопнут от зависти, если узнают. — О. Мы постараемся это устроить. Ведь правда? — улыбнулась Лаэн и протянула ко мне руки. Много позже, когда Лаэн сидела на кровати и сушила волосы, я подошел к окну, чтобы оглядеть окрестности. — Высоко, побери меня Бездна. — Вполне закономерный итог, — мое солнце тихонько чихнула. — Что решетка? — Крепкая. Нечего и думать, чтобы вырвать руками или разогнуть прутья. Здесь требуется сила блазга. — Даже не будь решетки, уйти отсюда без крыльев не представляется возможным. — Ты в состоянии их наколдовать? — Этот вопрос не требует ответа, дорогой. Во-первых, сейчас я не могу ни-че-го. Ходящие блокируют мою «искру», да и силы после встречи с Тиф все еще не восстановились в полной мере. Во-вторых, трансформации подобного рода не под силу даже Проклятым. С перьями рождаются лишь йе-арре, а мы — люди. — Жаль. — Конечно, о такой вещи, как связать простыни и спуститься по ним, спрашивать глупо? — Совершенно верно. Если подойдешь ко мне, то можешь в этом убедиться. — О, нет. В таких вопросах я тебе доверяю полностью. Ярдов двести? — Все триста. Нас разместили где-то на самом верху. Вид отсюда, кстати говоря, потрясающий. — Это обнадеживает, но только до тех пор, пока я не начинаю думать, что рано или поздно за нами придут. И тогда… — Что тогда? — Меня ждет крайне неприятный разговор. — Тебя? Не меня? Ходящую, если ты не помнишь, убил я. Она фыркнула, перестала тереть голову полотенцем, отбросила его в сторону и гибко потянулась: — Это, конечно, так. Но, поверь, Ходящих, в первую очередь, интересуют мои умения, а не твой подвиг. |
