Ласло смотрел на изможденное лицо отца, радуясь, что может выдержать его взгляд.

- Андор передавал наилучшие пожелания.

Янош и Терез кивнули, но тем и ограничились. Ласло присел на край кровати матери, взял в одну руку ее слабую, морщинистую ладонь, а в другую - руку отца.

- Я могу что-нибудь для вас сделать? - спросил он, как спрашивал всегда.

Терез, как всегда, только покачала головой. Янош ответил:

- Разве что побыть с нами.

Ласло печально улыбнулся. Он посмотрел на мать и на миг увидел в ее глазах отражение Дворца - такого, каким он ей запомнился: яркий, могучий, расцвеченный живыми цветами и посетителями. Это порой случалось.

- Отец, - вдруг проговорил он.

- Да?

- Когда ты сидел на престоле, ты тоже понял, что чем больше у тебя власти, тем больше приходится умиротворять подданных?

Старый король почти улыбался.

- У тебя был и другой выбор, - ответил он. - Ты мог бы стать никудышным королем.

Улыбка Ласло была зеркальным отражением отцовской.

Янош нахмурился.

- Скажи мне…

- Да, отец?

- Твой брат, Миклош…

- Да?

- Ты не раз говорил, что сожалеешь о том, что сделал, но… ты скучаешь по нему?

Это-то еще откуда? - удивился он. И стиснул ладонь старика.

- Да, отец. Я по нему очень скучаю. Даже выразить не могу.

Янош кивнул, и внезапные слезы в его очах были отражением внезапных слез в глазах сына.

- Может быть, - проговорил старый король, - однажды…

- Ваше величество, Шандор ожидает вас.

- Спасибо, паж, - бросил Ласло, входя в Главный чертог. - Пришли его ко мне.

Паж умчался выполнять повеление. Король сел, вошел чародей. Он был старше Режё и, пожалуй, выглядел на свои года. Невысокий и хрупкий, с густой седой шевелюрой и белой бородой, он передвигался достаточно легко, но выглядел при этом очень слабым - словно в любую минуту его может настичь безвременная кончина. Странная зеленая мантия - слишком теплая для ранней зимы и всегда придающая старику вид готовности к дальнему странствию - лишь добавляла струйку забавного в настойку, которой был Шандор. Однако же во Дворце и окрестностях его знали со времен деда Ласло.

- Мне сообщили, - сказал чародей, подойдя поближе, - что ваше величество желает видеть меня.

Ласло резко кивнул. Вот в голосе чародея и следов слабости не было. Сочный, сильный, уверенный, он мог бы принадлежать юнцу лет шестнадцати.

- Да, - проговорил король. - Прошу, садись. - Чародей кивнул и опустился на стул. - Меня заинтересовал Андор. Ты знаешь, чем он сейчас занят?

- Да, - ответил Шандор. - Сажает цветы.

Ласло кивнул.

- Он утверждает, что на эту мысль его навел ты.

- Не сомневаюсь, - отозвался Шандор. - Он спросил, как это я так долго живу. Я рассказал, что сила моя происходит от могущества эльфов. Что, - он бросил на короля острый взгляд, - истинная правда.

- Не вижу, как это заставило его выращивать цветы.

- А это его занятие вас беспокоит, ваше величество?

Ласло задумался.

- Само по себе - ничуть. Но он словно порхает от одного к другому, совершенно бездумно. Я беспокоюсь о нем как о брате.

- Хмм. Что ж, похвально.

Ласло охватил приступ гнева. "Ты еще будешь меня одобрять, старик!" Но вслух не высказал ничего.

Чародей продолжал:

- Я сформулировал ему принцип жизни - все, что не растет, умирает. Привел цветы как пример, а потом начал описывать, как могущество эльфов способствует взращиванию моих сил. Но, как обычно, ваш брат услышал лишь то, что хотел услышать. Метафору принял за закон, и когда я наконец это понял, с этой мысли его уже трудно было сдвинуть.

- Понятно, - сказал Ласло.

- Пусть ваше величество не беспокоится, - хихикнул Шандор. - Скоро он найдет себе еще что-нибудь.