Мэри Бэлоу. Вифлеемская звезда
– Я потеряла «Вифлеемскую звезду», – сказала она ему прямо, когда он вошел в комнату по ее приглашению, переданному горничной. В ее тоне сквозила некая насупленность, упрямство и, возможно, к вышеперечисленным эмоциям примешивалось что-то еще. Он стоял в дверном проеме спальни, широко расставив ноги и заведя руки за спину, смотрел на нее, не выказывая эмоций. – Ты потеряла «Вифлеемскую звезду», – повторил он. – Где, Эстель? Еще вчера вечером она была у тебя на пальце. – Кольцо все еще у меня, – голос звучал бесстрастно, но ее выдавали дрожащие руки. Она заметила это и, будто ненароком, стала перебирать складки пелерины, чтобы чем-то занять пальцы. – Но алмаз исчез. – Он был, когда мы вчера вечером вернулись домой? – спросил он, сузив глаза. Уверившись, что пелерина ниспадает красивыми складками, она заново завязала атласный бант у горла. Она выглядела так, словно ничуть не расстроилась из-за своей потери. – Я бы сразу сказала, если заметила, разве нет? – пренебрежительно спросила она. – На самом деле – не знаю, Алан. Все, что я знаю – это то, что сейчас его нет. – Она пожала плечами. – Вероятно, он потерялся, когда вчера вечером ты швырнула в меня кольцо, – холодно произнес он. – Ты взглянула на него, когда подобрала? Высоко вздернув подбородок, она окатила его ледяным взглядом, соответствующим тону его голоса. Только алеющие щеки выдавали внутренние переживания. – Да, – сказала она. – Сегодня утром. «Звезды» нет. И не стоит так озираться по сторонам, как будто ты ожидаешь, что он выскочит прямо на тебя. Энни и я полчаса ползали на коленках, пытаясь его найти. Его здесь нет. Должно быть, он выпал до того, как мы вернулись домой. – Я стоял около кровати, когда ты бросила кольцо, – сказал он. – Конечно, ты промахнулась. Я помню, как оно пролетело слева от меня. – Справа, – поправила она его. – Я нашла кольцо в дальнем углу кровати. – Пусть будет справа, – согласился он раздраженно. – Если я скажу, что ты швырнула его в воздух, то ты непременно скажешь, что бросила его под половицу. – Не будь смешным! – холодно проговорила она. – Алмаз, скорее всего, упал на кровать, – сказал он. – Блестящее предположение! – Она посмотрела на него, в ее глазах читалось нечто, граничащее с презрением. – И Энни, и я подумали так же. Мы перевернули все постельное белье на кровати. Его там нет. Его нет в этой комнате, Алан. Она полезла в карман пелерины и достала кольцо, которое протянула ему, что было излишне. Не было никакого сомнения в том, что алмаз отсутствовал. Граф Лайл взял кольцо и взглянул на него – широкий золотой ободок с кружочками темных сапфиров и пустующим отверстием в центре, где должен был находиться алмаз. «Вифлеемская звезда», так она назвала его. Ее глаза сверкали, как звезды, щеки пылали, а губы были приоткрыты, когда он вручал ей это кольцо два года тому назад по случаю их помолвки. – Смотрите, милорд, – обратилась она к нему. Тогда она еще не называла его по имени. Он попросил ее об этом только в их первую брачную ночь, несколькими минутами спустя после того, как завершил вступление в брачные отношения. – Смотрите, милорд, какая яркая звезда сверкает на темном небосклоне. И сейчас Рождество. День рождения Христа. Начало всего, что есть замечательного. Начало для нас. Как удачно, что вы преподнесли мне «Вифлеемскую звезду» в честь нашей помолвки. Он улыбнулся ей. Красивая, темноволосая, черноглазая, жизнерадостная Эстель – невеста, которую его родители выбрали для него, хотя отец и умер за год до этого, чем невольно задержал помолвку. |
