— Знаю. Но сейчас глубокая ночь, нам обоим надо поспать. Я останусь у тебя, не возражаешь?

— Обязательно останься.

— Если хочешь, мне сойдет и кушетка.

— Даже не думай.

За завтраком, сидя за кухонным столом и наблюдая, как Боуз с аппетитом уминает приготовленную для него яичницу, Сандра вспоминала, что вчерашний аноним говорил про Кайла.

— Как ты считаешь, моему брату мог бы помочь препарат долголетия?

Ночью, в темной спальне, она рассказала Боузу про Кайла и отца. Все время рассказа он не выпускал ее из объятий. Позволив ей договорить, он не стал произносить банальных слов утешения. Только молчал, ласково целуя ее лоб, и этого ей было более чем достаточно.

— Физические повреждения это устранило бы, но таким, как прежде, он бы не стал. Не вернулись бы ни воспоминания, ни навыки, ни сама личность.

Она вспомнила томограмму мозга Кайла, которую ей показал невролог в «Лайв Оукс» — пласты отмершей ткани, похожие на крылья страшной черной моли. Даже если бы эти участки удалось каким-то чудом оживить, они остались бы пустыми. После лечения Кайл стал бы обучаемым, возможно, даже заговорил бы, но все равно полное исцеление было немыслимо. (И даже выздоровев, он не стал бы Кайлом…)

— Это еще не все изменения, — продолжил Боуз. — Биотехнология остается в клетках человека навсегда. Некоторых это приводит в ужас.

— Потому что это технология гипотетиков?

— Совершенно верно.

— У Оррина написано, что марсиане в конце концов сами от этого отказались, — напомнила Сандра.

— Это все догадки.

— Мы так и не знаем, куда он ходил со всей этой писаниной до нас.

— Да, не знаем.

— Но это и не важно, ведь так? Главное, обеспечить ему безопасность.

Боуз помолчал. Сандра уже научилась уважать это его молчание, течение его мыслей. Она открыла кухонное окно, чтобы впустить свежий воздух, но вместо свежести их обожгло жаром, из окна пахнуло каким-то металлическим запахом.

— Меня тревожит, что это становится опасно для тебя, — проговорил Боуз.

— Спасибо. Я сама встревожена. Но по-прежнему хочу помочь Оррину.

— Ты уж меня прости, что я тебя во все это вовлек. Если ты не поступишь так, как подсказывает звонивший, то можешь вылететь с работы.

— Похоже на то.

— Не ты одна. Вчера меня вызывали к капитану, начальнику нашего участка. Он поставил меня перед выбором: либо я не вмешиваюсь в то, что происходит у вас в приюте, либо сдаю свой пистолет и жетон.

— Как я догадываюсь, ты выбираешь второе?

— О своей карьере я подумаю завтра. Нам надо вытащить оттуда Оррина пока что. Тогда они с сестрой смогут спрятаться и дождаться, покуда все стихнет.

— Надо, но как?

Он еще помолчал, размышляя.

— Ты совершенно уверена, что хочешь влезть в это еще глубже?

— Скажи мне, что надо делать, Боуз.

— Вариантов несколько. Например, вернуться и попросить прощения, сделать вид, что ты взялась за ум.

— Это твой план?

— Часть моего плана.

— Хорошо, допустим, я так и поступлю. Что дальше?

— Как только Конгрив уходит домой, ты звонишь мне. Я приезжаю, и мы с тобой решаем, как вызволить Оррина.

Глава 14

РАССКАЗ ТУРКА

«Головная экспедиция» — название, на котором настоял Оскар, — состояла из полусотни человек. Это были в основном солдаты, а также полдюжины штатских менеджерского сословия и дюжина ученых и техников.