На самом деле лорд Эндовер не выказывал ни малейшего желания мешать стремительным успехам жены. Его тёмные глаза светились гордостью и счастьем.

Кэтрин вскочила с кресла, чтобы обнять его.

— О, какая чудесная новость! — воскликнула она. — Я знаю, как вы мечтали о ребёнке. Как вы, должно быть, взволнованы, и как рада я за вас обоих. У Луизы вскоре появится малыш. — Глаза её увлажнились. — Восхитительная весть!

Внезапно до Кэтрин дошло, что в порыве радости она умудрилась помять кузену элегантный шейный платок. Она разжала объятия и принялась, запинаясь, извиняться.

— Не глупи, Кэтрин. По такому случаю даже мой суровый камердинер просто обязан тебя простить. Кроме того, Луиза и так уже успела внести беспорядок в мой ensemble, а я за всеми этими волнениями совершенно позабыл переодеться, прежде чем посылать за тобой. По правде говоря, сегодня выдался весьма суматошный день. Да присядь же, кузина. Я ещё не обо всём успел тебе рассказать.

Хотя Кэтрин не терпелось припуститься в комнаты её сиятельства, она усилием воли заставила себя снова сесть.

— Как тебе известно, Кэтрин, твой отец вверил тебя моим заботам и поручил мне действовать от его имени, что, надо сказать, с его стороны довольно мудро. Раз уж советоваться с ним по каждому вопросу всё равно не представляется возможным. Этому не способствуют ни расстояние, ни его добровольное уединение, которое не позволяет ему беспристрастно судить о людях нашего круга.

«Уединение… скорее уж опьянение», — подумала Кэтрин, но вслух не ответила ничего.

— И хотя я выражаю его волю, в некоторых вопросах главенствующим остаётся твоё мнение.

«Вряд ли отец сказал бы вам за это спасибо, — последовал безмолвный ответ, — в отличие от меня».

— Лорд Аргойн испросил разрешения ухаживать за тобой.

Все мысли об отце мигом вылетели у Кэтрин из головы, и она в изумлении уставилась на кузена.

— Неудачное он выбрал время, — продолжил граф. — Я с минуты на минуту ожидал прибытия сэра Генри. Пришлось объяснить ему, что моя жена больна и в сложившихся обстоятельствах едва ли я могу уделить должное внимание иным предметам. Он, кажется, был поражён моим ответом. Да и бог с ним. Это человек, которому то и дело хочется чему-то поражаться. Может, он и герцог, но очень уж тупой. И это, разумеется, не дело. Он подаёт другим дурной пример. Надеюсь ты не питаешь к нему никакой tendresse, кузина. Конечно, мне следует поступить согласно твоим желаниям, ведь это тебе пришлось бы выйти за него замуж. Но должен предостеречь, если сделаешь это, мы с Луизой станем навещать тебя не чаще чем раз в десять лет.

— Боже правый… герцог… делает мне предложение… но ведь я почти его не знаю.

— Оно и к лучшему. От близкого знакомства он не станет более приятным. Я это понимаю, так что могу просто послать его к чертям.

Кэтрин быстро обдумала услышанное.

— Он очень хорошая партия. Может, вы его недооцениваете? Возможно, я соглашусь. Едва ли мне стоит ждать более выгодного предложения… или вообще какого-нибудь, — хмуро добавила она.

Ей куда больше по нраву мистер Лэнгдон, думала Кэтрин, безжалостно изгоняя из своих мыслей иной образ. Он гораздо более внимателен, но слишком скромен и так поглощён литературными вопросами, что, видимо, в ближайшее столетие не стоит ждать от него решительных действий. Она вдруг пожалела, что не сумела овладеть кое-какими женскими уловками, которые всегда так презирала. Мужчинам порой просто необходима твёрдая рука. Теперь, когда Луиза enceinte, времени оставалось в обрез. Не могла же Кэтрин всерьёз полагать, что станет вечно жить у своего кузена, а Луиза вскоре уже не сможет её сопровождать.