Де Вард поклонился.

— Виконт де Вард, — сказал де Гиш Маликорну.

Маликорн, в свою очередь, поклонился.

— Сообщите нам, де Вард, — продолжал де Гиш, — вы ведь знаете такие вещи: какие должности еще свободны при дворе или, вернее сказать, в доме принца?

— В доме принца? — повторил де Вард, стараясь вспомнить. — Погодите, кажется, обер-шталмейстера.

— О, — воскликнул Маликорн, — не будем говорить о таких вещах; мое честолюбие не заходит так далеко.

Де Вард был гораздо подозрительнее и проницательнее де Гиша: он тотчас же разгадал Маликорна.

— Дело в том, — произнес он, окидывая его взглядом с ног до головы, — что занимать место обер-шталмейстера могут только герцог или пэр.

— Я прошу лишь очень скромной должности, — проговорил Маликорн. — Я человек маленький и не такого высокого мнения о себе.

— Господин Маликорн, — повернулся граф к де Варду, — очаровательный человек; одна беда — он не дворянин. Но ведь вы знаете, я не особенно ценю человека, когда он только дворянин, и не больше.

— Верно, — согласился де Вард. — Но замечу вам, милый граф, что без титула нельзя надеяться поступить к герцогу.

— Правда, — вздохнул граф, — этикет весьма строг. Черт возьми, мы и не подумали об этом!

— Какое несчастье для меня! — слегка бледнея, заметил Маликорн.

— Надеюсь, горю можно помочь, — ответил де Гиш.

— Погодите, — воскликнул де Вард, — средство уже найдено! Вас сделают дворянином, дорогой господин Маликорн. Его святейшество кардинал Мазарини только и занимался этим с утра до вечера.

— Полно, полно, де Вард, — остановил друга граф, — бросьте неуместные шутки: мы не должны шутить на подобные темы. Правда, теперь можно купить патент на дворянство, но это несчастье, и мы, дворяне, не должны смеяться над этим даже в своем кругу.

— Ей-богу, вы настоящий пуританин, как говорят англичане.

— Господин виконт де Бражелон, — доложил лакей, словно они находились не во дворе, а в гостиной.

— А, дорогой Рауль, иди скорей! Ты тоже в сапогах! При шпорах! Ты, значит, едешь?

Бражелон подошел к молодым людям и поздоровался с ними с той мягкой серьезностью, которая была его отличительной чертой. Его поклон главным образом относился к незнакомому ему де Варду, лицо которого приняло холодное выражение при виде Рауля.

— Друг мой, — сказал виконт де Гишу, — я явился за тобой; ведь мы едем в Гавр вместе!

— Тем лучше. Это будет великолепное путешествие! Господин Маликорн, господин де Бражелон. Ах, де Вард, я тебя сейчас познакомлю.

Молодые люди обменялись сдержанными поклонами. Казалось, эти два характера неминуемо должны были столкнуться. Де Вард был увертлив, хитер, скрытен. Рауль серьезен, прям, благороден.

— Примири нас с де Вардом, Рауль.

— О чем вы спорили?

— О дворянстве.

— Кто может быть лучшим судьей в этом вопросе, нежели один из Граммонов?

— Я прошу у тебя не комплиментов, а твоего мнения.

— Но мне нужно знать, в чем разногласие.

— Де Вард уверяет, будто титулами злоупотребляют; я же говорю, что человеку титул не нужен.

— И ты прав, — кивнул головой Рауль.

— А я, виконт, — упрямо возразил де Вард, — считаю, что я прав.

— А что вы говорили, сударь?

— Что во Франции делают все возможное, чтобы унизить дворян.