Александр Дюма. Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 2Три мушкетера – 4
Часть третья
I. Бесполезные усилия
Отправившись к де Гишу, Рауль застал у него де Варда и Маникана. После истории с дуэлью де Вард делал вид, что не знаком с Раулем. Де Гиш встал навстречу Раулю. Горячо пожимая руку друга, Рауль бросил беглый взгляд на его гостей, стараясь угадать, чем они озабочены. Да Вард был холоден и непроницаем. Маникан как будто весь был погружен в созерцание убранства комнаты. Де Гиш увел Рауля в соседний кабинет и усадил его. — Ты выглядишь молодцом! — сказал он ему. — Странно, — отвечал Рауль, — настроение у меня весьма неважное. — Так же как и у меня, Рауль. Любовные дела не ладятся. — Тем лучше, граф. Я был бы очень огорчен, если бы твои дела шли хорошо. — Так не огорчайся. Я очень несчастлив и вдобавок вижу кругом одних счастливцев. — Не понимаю, — отвечал Рауль. — Пожалуйста, друг мой, объяснись. — Сейчас поймешь. Я напрасно боролся со своим чувством; оно росло и постепенно захватывало меня целиком. Я вспоминал твои советы, призывал на помощь все свои силы; я хорошо понимал, на что я иду. Это гибель, я знаю. Но пусть! Я все-таки пойду вперед. — Безумец! Ведь первый же шаг погубит тебя. — Пусть будет что будет. — Однако ты рассчитываешь на успех, ты думаешь, что принцесса полюбит тебя! — Я не уверен, Рауль, но надеюсь, потому что без надежды жить невозможно. — Но допустим, ты добьешься счастья, ведь тогда ты уж наверняка погибнешь. — Умоляю тебя, Рауль, не спорь со мной, ты меня не переубедишь: я не хочу этого. Я так долго добивался, что уже не могу отступить, я так сильно страдал, что смерть показалась бы мне благодеянием. Я не только безумно влюблен, Рауль, меня терзает также неистовая ревность. Рауль сжал кулаки; можно было подумать, что его охватил гнев. — Ну хорошо! — сказал он. — Хорошо или плохо — мне все равно. Вот чего я хочу от тебя, моего друга, моего брата. Последние три дня принцесса в непрерывном опьянении от восторга. В первый день я не решался взглянуть на нее, — я ненавидел ее за то, что она не страдает, подобно мне. На другой день я не мог отвести от нее глаз, и она, я это заметил… она, Рауль, смотрела на меня если не с состраданием, то с некоторой благосклонностью. Но между нами встал третий; чья-то улыбка вызывает ее улыбку. Рядом с ее лошадью постоянно скачет лошадь другого, над ее ухом постоянно звучит ласковый голос другого. Рауль, моя голова пылает все эти три дня, в моих жилах разливается огонь. Я должен прогнать эту тень, потушить эту улыбку, заглушить этот голос! — Ты собираешься убить принца? — воскликнул Рауль. — Нет, нет! К принцу я не ревную; я ревную не к мужу, а к любовнику. — К любовнику? — Да… А разве ты теперь ничего не замечаешь? В дороге ты был более проницателен. — Ты ревнуешь к герцогу Бекингэму? — Я умираю от ревности! — Опять? — О, на этот раз дело легко уладить, я уже послал ему письмо. — Так это ты ему писал? — А ты почем знаешь? — Он сам сообщил мне. Вот, смотри. И Рауль протянул де Гишу письмо, полученное им почти в одно время с письмом друга. Де Гиш с жадностью прочитал его и заметил: — Это письмо благородного и, главное, учтивого человека. — Конечно, герцог — человек воспитанный. |
