— Дашь мне его на свадьбу? — неожиданно попросил Леша.

— А ты жениться надумал? — удивился сосед.

— Да как бы.

— И что у вас за манера такая: все время вставлять дурацкие обороты — «как бы», «вроде», ничего прямо сказать не можете. Просто — «блин» какой-то! — усмехнулся Николай Александрович.

— Ну, мы, типа, развиваем великий и могучий русский язык, — рассмеялся в ответ Леша. — Так дашь?

— Нет, — отрезал Чишинов. — Зальешь соусом.

— Я в такой ответственный момент вообще ничего есть не буду. — Помолчав, Алексей добавил: — Не выходит у меня из головы то, что ты, дядя Коля, сегодня весь день рассказывал. О Муравленко. О Западной Сибири. О нефти. Просто как заноза в мозгу сидит. Не поверишь — даже футбол не хочется так смотреть, как еще послушать! Типа другим человеком заделался. Как в реке искупался и смыл что-то липкое. Самому странно. Мистика какая-то.

— Никакой мистики, — ответил сосед. — Хотя… Многие уже после смерти Виктора Ивановича словно бы ощущали его присутствие в кабинете, в главке. Будто он продолжает оберегать их. Но это понятно: когда человека столь сильно любят и уважают, он мысленно и живет рядом. Магия великих людей — это реальность. Физически они уходят, но влияние на ход истории остается. Хотя бы через последователей, учеников. Через идеи, достижения. Их биографии — это уже готовые учебники жизни, пособия для начинающих. Может быть, я неверно выразился. Не учебники и пособия, а увлекательные и познавательные романы, книги на каждый день. Типа путеводителей. Ну вот! — расстроился дядя Коля. — И я твое слово-сорняк подхватил. Типа заразился. Лучше, пока еще есть время, кое-что еще расскажу. Как раз о футболе. Виктор Иванович был ведь страстным болельщиком.

— Сейчас бы, наверное, болел за итальянцев в этом матче, — подсказал Леша.

Дядя Коля оставил его инвективу без внимания.

— И еще любил розыгрыши, — продолжил он. — Галина Павловна Запорожец рассказывала, что в душе он был как мальчишка. И вот однажды они пошли на футбол: Муравленко, его главный бухгалтер Деринговский, главный механик Коломацкий и еще один заместитель Виктора Ивановича по снабжению — Николай Кузьмин. А стадион был напротив главка, можно даже из окон смотреть. Надо сказать, что у Кузьмина была красавица-жена. Он ее очень любил, но перед друзьями порою мог прихвастнуть, что, дескать, «я в доме самый главный». Решили, не сговариваясь, его проучить.

Пришли, значит, на стадион, сели в правительственной ложе. Виктор Иванович спрашивает у Кузьмина: «А тебя, Коля, Нина-то отпустила на футбол?» — «Да я… — отвечает тот. — Да чтобы мне! Да куда хочу, туда и иду!» Заговорщики перемигнулись, а потом, пока шел матч, каждый из них на некоторое время отлучался и звонил Нине, жене Кузьмина. Сначала Деринговский позвонил, спрашивает: «А где Николай Николаевич-то? Мы его на стадионе ждем, договаривались…» Потом Коломацкий звонит и спрашивает: «Куда Коля делся?» И Муравленко то же самое: где твой муж, дескать, исчез куда-то… Самое смешное началось потом. Утром Кузьмин является в кабинет к Виктору Ивановичу, и вид у него как у побитой собаки. Говорит, чуть не плача: «Нина вчера такой скандал устроила, даже домой не пустила. Позвоните ей хоть вы, скажите, что я вместе со всеми был на футболе! Иначе опять погонит». — «То-то, — отвечает Муравленко, — не будешь больше хвастаться, что тебя жена боится!» Такие вот были забавные розыгрыши.