Ему приказали их срочно собрать. Бедняга был потрясен, и я его не виню. Так с чего это кто-то решил, что я стану играть роль почтальона и передавать деньги, предназначенные для выкупа за эту женщину?
Перони вопросительно взглянул на Лео Фальконе:
– Говорят, что Эмилио Нери крупно поссорился со своим мальчишкой. Из-за чего, мы точно не знаем. Может, из-за этой девочки Джулиус. Это не похоже на Эмилио Нери. Скорее всего именно Мики ее и похитил. А теперь у него и наш парень. И ее мать. Деньги ему могут понадобиться. Может, он хочет оставить прежнюю жизнь и открыть кафе или что-нибудь в этом роде.
Уоллис гневно смерил их взглядом.
– Мне жаль. Правда жаль. Тем не менее я еще раз повторю свой вопрос: со мной-то как все это связано?
– Вы помните Мики? – спросил Фальконе.
Уоллис сверкнул глазами:
– Ну да, я его помню. Он был полным ничтожеством – как и его отец. Но это все же не объясняет, почему он решил позвонить именно мне, чтобы передать сообщение. Я же не дурак. Эта ничтожная тварь хочет меня похитить или еще что-нибудь в этом роде.
– Похитить? – переспросил Перони. – Мистер Уоллис, вы же большой человек. А мы говорим сейчас о Мики Нери. Вы что, всерьез уверены, что у него хватит смелости бросить вызов такому, как вы?
Перони неотрывно смотрел в лицо американцу. Гордость вызывает очень сильные эмоции.
– Я не имею дел с такой рванью, как он, – наконец процедил Уоллис.
– Тогда почему вы здесь? – поинтересовался Фальконе.
– Просто я добропорядочный гражданин, вот и все. Вы можете отправить одного из своих людей, чтобы выполнить это поручение и отвезти деньги.
– Не пойдет, – отверг его предложение Перони. – Вы же слышали, что он сказал. Или вы, или никто.
– Вы просите у меня помощи? – На его лице отразилось презрение. – К этим женщинам я не имею никакого отношения. А полицейский – это уже ваша проблема. Вы разве не слышали, что я сказал? Это не мое дело.
Фальконе вскинул руки:
– Согласен. Кроме того, у нас своя политика. Мы не выполняем требования о выкупе. Даже такие необычные.
Уоллис разгладил пальто, вроде бы собираясь уходить.
– Тогда нам больше нечего обсуждать. У вас остается камера, у вас остаются деньги.
Тем не менее он не двинулся с места. Фальконе бросил взгляд на Перони – похоже, они думают об одном и том же. Верджил Уоллис не зря сюда явился. Ему хотелось сдать информацию, возможно, из-за того, что Мики Нери этой своей дурацкой видеозаписью фактически сделал признание. И все же что-то в Уоллисе протестовало против этого.
Перони подтолкнул к нему листок бумаги:
– Мики Нери...
– К черту Мики Нери! – взорвался Уоллис.
Перони положил руку ему на плечо, с удивлением констатируя, что ему нравится третировать этого человека. Пожалуй, подобные действия могут приносить удовольствие – стоит лишь начать.
– Верджил, Верджил! – мягко произнес он. – Успокойтесь. Решать вам, и только вам.
Уоллис взял в руки бумагу, и его внимание немедленно привлек красовавшийся вверху причудливый штамп лаборатории.
– Мы просто хотели ввести вас в курс дела. Только и всего.
Они сидели на кровати. Кутаясь в старое одеяло, Миранда Джулиус неотрывно смотрела ему в глаза.
– Где он? – спросил Коста.
– Не знаю. Моя дверь заперта, так же как и твоя. Большую часть ночи я ничего не слышала.
Она подняла руку и взглянул на часы. Начало девятого.
– Он сказал, что вернется за мной примерно в девять тридцать. |