– Мне тоже, – проворчал он, встал из-за стола и вразвалочку направился вниз – поговорить со своими людьми. Родственники действовали на него угнетающе.

Аделе проводила его взглядом. Мики закрыл глаза от удовольствия. Было восхитительное утро. В небе кричали чайки. Где-то кружил вертолет – может, для того, чтобы получше разглядеть, что здесь происходит. Пальцы Аделе цепко держали его, поглаживая, лаская, ритмично двигаясь вверх и вниз – все то время, пока Нери читал им свою скучную лекцию. Его член, который она сжимала под столом, рвался вверх.

Ее палец скользнул к самому краю, куда уже стремился неудержимый поток. Аделе подняла скатерть, нырнула вниз, и Мики ощутил рукой ее мягкие рыжие волосы. Ее губы сомкнулись на его члене, вбирая извергающуюся сперму, язык дважды прошелся по кругу, доставляя ему несказанное удовольствие.

Мики не выдержал и вскрикнул. Когда он снова открыл глаза, Аделе уже сидела за столом, прикладывая к губам салфетку; он увидел кончик ее красного языка.

– Она сделала тебе это, Мики? – спросила Аделе. – Эта твоя шлюха, прошлой ночью?

– Я же тебе говорил, – вяло произнес он. – Я работал.

– Надеюсь, что это правда. – Она смотрела на него как-то странно.

"За последние два дня она здорово изменилась, – подумал Мики. – Это то, чего она хотела – не просто трахаться".

– Ты слышал, что он сказал? – спросила Аделе.

– Трудно уделять внимание своему старику, когда твоя мачеха дрочит тебя под столом. – Вот в чем дело. Он попал в точку, хотя получилось всего лишь обычное ерничанье.

– Наверное, больше не следует этим заниматься. Лучше прекратить, пока он не заметил.

Мики растерянно заморгал.

– А может, сказать ему, что это ты меня заставил? Ты ведь не оставишь меня в покое. Я могу пасть к его ногам и молить о пощаде. Знаешь, меня он послушает.

Он вздрогнул и начал заикаться, что иногда случалось с ним от сильного волнения.

– Н-н-не надо шутить такими вещами, Аделе.

Она схватила его за руку, изящные пальцы больно впились в кожу.

– Давай поговорим серьезно, Мики. Послушай, он уже стар. Теряет силу. И сам не знает, чего хочет. А сицилийцы... Ты знаешь этих людей?

– Они наши друзья... – Мики попытался придать голосу убедительность.

– Они с нами сотрудничают. А если решат, что он слаб или ведет себя неправильно, просто передадут все кому-то. Ты умрешь в машине где-нибудь в вонючем пригороде, а я стану ублажать еще одного старого придурка, у которого больше не встает.

– О чем ты? – Она начинала его пугать. Мики нравилась Аделе, возможно, он даже ее любил. Весной случаются странные вещи.

Под балконом послышался шум – гул моторов, сирены. Они подошли к ограде и посмотрели вниз, на узкую улицу. Глубоко вдохнув, Мики отпрянул. Он всегда боялся высоты, к тому же ему не понравилось, что творилось внизу: полностью перегородив движение, на булыжной мостовой стояла целая армада голубых машин. В голове колонны, у самой церкви, из "альфы" без опознавательных знаков вылез высокий мужчина. С ним была женщина – элегантная, молодая, прекрасно одетая.

– Черт! – пробормотал Мики и, пригнувшись, попятился от края балкона. Внизу настойчиво трезвонил дверной звонок.

Придя в полицейский участок пораньше, Коста отнес резинку для волос и щетку криминалистам. Мрачного вида эксперт в белом халате подозрительно посмотрел на пакетик.

– К какому делу я должен это отнести?

– Прошу прощения?

– Нам спустили сверху новый порядок расходования средств.