Ничего страшного? Вряд ли его менеджеры и агент согласятся с этим, но Эйден всегда делает так, как хочет, и никто не смеет сказать ему «нет». Они говорят «нет» мне, и тогда мне приходится разруливать ситуацию.

Что бы там ни думали другие, на самом деле защитник «Трех сотен», профессиональной футбольной команды Далласа, не был полным козлом. Он много ворчал и вечно был хмурым, но никогда не выходил из себя без веской причины. Он был требовательным: он точно знал, чего он хочет и что ему нравится. Это, конечно, замечательное качество. Другое дело, что всеми его требованиями приходилось заниматься мне, нравились они мне или нет.

Ничего, осталось недолго, – подумала я. Нужно потерпеть еще совсем чуть чуть. При мысли об этом я слегка взбодрилась.

Пару месяцев назад сумма на моем банковском счете наконец добралась до очень приятной отметки благодаря силе воли, жесткой экономии и подработкам, на которые я тратила все свободное время. Я достигла своей цели и накопила подушку безопасности размером с мою годовую зарплату. У меня получилось. Нако чертвозьми нец то. В воздухе уже почти пахло свободой.

Почти.

Я пока не сказала Эйдену, что ухожу.

– Что за лицо? – внезапно спросил он.

– Какое лицо? – Я моргнула, застигнутая врасплох, и постаралась прикинуться дурочкой.

Не сработало.

Продолжая жевать салат, Эйден прищурился.

– Вот это, – мотнул он головой в мою сторону.

Я пожала плечами, как бы говоря «понятия не имею, о чем ты».

– Хочешь что то сказать?

Мне много чего хотелось ему высказать, но я слишком хорошо знала Эйдена. Ему плевать на меня и мое мнение. Он просто напоминал, кто тут главный.

И это не я.

Скотина.

– Я? Не а.

Его взгляд скользнул по мне и остановился на руке, которую я держала за кухонным островом.

– Тогда убери свой палец. Я не передумаю, – сказал он обманчиво небрежным тоном.

Поджав губы, я опустила руку. Чертов колдун. Экстрасенс. Телепат. Он будто видел меня насквозь. И так было каждый раз, когда я решаюсь послать его куда подальше. Пусть и мысленно.

Не то чтобы я показывала людям средний палец направо и налево, но я разозлилась из за того, что Эйден решил просто отменить эту встречу без причины. Но что я могла поделать?

– Ладно, – пробормотала я.

Эйден – который, я уверена, даже не знал, сколько мне лет и, тем более, в каком месяце у меня день рождения, – на мгновение нахмурился. Его густые темные брови сошлись на переносице, полные губы скривились. Но затем он пожал плечами, будто мое поведение тут же перестало волновать его.

Скажи мне кто нибудь лет пять назад, что я возьму на себя всю грязную работу в жизни чужого человека, я бы рассмеялась. Я была не из тех, кто плывет по течению, – у меня всегда были цели и планы на будущее. И больше всего я хотела обрести независимость и стать самой себе начальником.

С шестнадцати лет, когда на моей первой подработке в кинотеатре на меня наорали за то, что я положила в стакан слишком мало льда, я знала, что когда нибудь буду работать на себя. Мне не нравилось выполнять чужие распоряжения. Я была упрямой и решительной, и это, по словам отчима, было моей силой и одновременно слабостью.

Я не рвалась к вершинам славы и не хотела стать миллионером. Меня не интересовала известность. Я просто хотела собственный небольшой бизнес по графическому дизайну, который позволил бы мне держаться на плаву и оплачивать счета и кое какие приятные мелочи. Мне не хотелось зависеть от чужих капризов или чьей то милости. Такой была вся моя жизнь, сколько я себя помню. Я все время надеялась – надеялась, что мама вернется домой трезвой, что сестры не забудут меня покормить, что дама из социальной службы не разлучит меня с братом.