По большому счету я всегда знала, чем хотела заниматься, и наивно думала, что дело за малым.

Но никто не предупредил меня, что жизненный путь похож не на прямую линию, а на лабиринт. Ты то и дело останавливаешься, возвращаешься, снова идешь вперед и время от времени оказываешься в тупике. Но важно помнить, что выход есть. Он где то там.

Надо только не сдаваться, даже если очень хочется.

Особенно когда кажется, что проще и не так страшно идти протоптанной дорожкой, а не прокладывать собственный путь.

Эйден встал, держа в руке пустой стакан. На фоне его халкоподобной фигуры кухня казалась меньше всякий раз, когда он был здесь… то есть всегда. Естественно. Он потреблял до семи тысяч калорий в день. А в футбольный сезон и все десять. Конечно, он целыми днями торчал на кухне. И я тоже – готовила ему еду.

– Ты купила груши? – спросил Эйден, оставляя позади весь наш разговор и мою попытку послать его, и налил в стакан воды.

Меня ничуть не смущало, что Эйден поймал меня на месте преступления. Когда это случилось в первый раз, я думала, что умру от стыда, а потом меня уволят. Но теперь я знала Эйдена. Ему было плевать на это, или, по крайней мере, так мне казалось, потому что меня до сих пор не уволили. Многие намеренно пытались вывести его из себя и иногда кричали такое, что я была просто в шоке. А Эйден? Он никак не реагировал и делал вид, что ничего не слышит.

Честно говоря, его выдержка впечатляла. Сама я дергалась, даже когда мне сигналили на дороге.

Да, Эйден вообще впечатлял, и женщины на улице откровенно пялились на его задницу, но – хотя многие люди решили бы, что я идиотка, раз не хочу работать на человека, который был лицом спортивного бренда – я твердо решила уйти от него. Это желание с каждым днем становилось все сильнее.

Я из кожи вон лезла ради этого. Никто не помогал мне. Годами я шла к тому, что однажды буду работать на себя. Приходилось звонить мудакам, которые заставляли меня чувствовать себя каким то недоразумением, или заботиться о белье, принадлежавшем пресловутой заднице.

«Скажи ему, скажи ему, скажи ему прямо сейчас, что планируешь уйти», – в отчаянии взывал ко мне мой разум.

Но голосок сомнения и неуверенности в себе, который у меня был вместо внутреннего стержня, ответил: «Куда спешить?»

Мое знакомство с Виннипегской Стеной началось с того, что он спросил: «Ты умеешь готовить?»

Он не пожал мне руку, не предложил присесть. Теперь я понимаю, что уже тогда должна была увидеть, как будут устроены отношения между нами.

Он только спросил, как меня зовут, когда впервые открыл мне парадную дверь своего дома, и тут же повел на свою огромную роскошную кухню, какие я раньше видела только в рекламе. Затем он сразу перешел к вопросу о моих кулинарных талантах.

До этой встречи со мной уже говорил его менеджер. Дважды. Предлагаемая зарплата меня устраивала, а остальное на тот момент мне было неважно. Мое кадровое агентство трижды вызывало меня в офис на разговор, чтобы убедиться, что я подхожу для работы со «знаменитостью», как они называли Эйдена.

Я была хорошим кандидатом, со степенью бакалавра, разнообразным опытом работы – я три года была секретарем адвоката по бракоразводным процессам, имела довольно доходную подработку по продаже косметики и вещей из каталогов и каждое лето фотографировала всех, кто готов был мне заплатить, – и отличными рекомендациями.

Но я была уверена, что не это помогло мне получить работу, а полное невежество во всем, что касалось футбола. Когда по телевизору показывали игру, я обычно не обращала внимания. Я даже ни разу не видела Эйдена Грейвса до первого дня на новом месте. Я обычно не рассказывала людям, что за всю жизнь видела только те футбольные матчи, на которых была только в старшей школе.