Мальтийский крест имеет поперечину, любой из концов которой может служить указателем, нижний конец — тоже, а верхний? Я вскинул руки над головой, пошарил, вытянулся вверх, как только мог… пустышка.

А я был выше ростом, чем большинство мужчин.

Но ведь потолка я не достал. Почему-то я считал, что он низкий, едва не упереться головой. Понятно: иллюзия, созданная темнотой. Привалиться к стене, поразмыслить.

Я находился достаточно глубоко и, чтобы разглядеть, что делается наверху, нуждался в освещении. Средство имелось поблизости — сосновые шишки, они хорошо горят и дают яркий свет. Мало вероятности, что такой свет заметят с наружной стороны входа, однако с горы напротив могут.

Минуты уходят. Сколько времени истекло, как я ушел от остальных?

Я отыскал на ощупь шишки, заодно обрубок бревна, от которого откалывали щепки. Неожиданно сообразил, что из него выйдет хорошая подставка. Забраться и достать повыше. Прикантовал куда надо, встал на обрубок, придерживаясь за стену, поднял руки.

Почувствовал под пальцами липкие полоски. Тело пронзила дрожь. Поспешно отдернул их, потрогал кончики. Не смола. Что-то скользкое, мокрое. Сталактит сочится? Нет… тогда бы чувствовались зерна, как мокрый порошок.

Что же это?

Кровь?.. Да!.. Но чья?

Я потянулся вверх опять. Снова влага под пальцами, потом замша… чья-то рука в рукаве с бахромой.

Нужен свет. Я стал отыскивать на себе кремень и огниво, на миг замер, услышав негромкий стон. Зажег лучинку смолистой сосны, шагнул по бревну назад и поднял пламя вверх.

Голова раненого повернулась на вспышку.

— Дэйви! Дэйви Шанаган! Как ты здесь оказался?

— Надо было… спрятаться. Шли ко мне. Полз, нашел дыру, полез туда и сверзился… шесть футов, а может, семь. Закровил по новой. Затискал твой мох внутрь, еле остановил.

Отдав ему лучину, я просунул ладони ему под мышки и осторожно спустил вниз.

— Сейчас мне лучше. Поспал немного.

— А я искал клад. Думать не думал, что ты там окажешься.

— Я понял. Можешь больше не искать. Там он.

Я поднялся.

— Дэйви… ты не шутишь?

— Чего ради. Влез в ту трещину, да прямо на него и свалился. Туточки он, не беспокойся. Четыре кожаных сундука, это во всяком случае. Подгнивших. Один подо мной разлетелся.

— Ладно, золото подождет. Надо переправить тебя к Эбитту и Хиту. Они…

— Не возись, Чантри. Хватит с него и пули, а вторая — тебе!

Это сказал Рейфен Фолви.

Всей силой ног оттолкнувшись от пола, я врезался в него чуть пониже коленей.

— У нас тут найдется парочка винтовок, — говорил Соломон Толли, — а насчет кого застрелить, мы народ неразборчивый. Сдайте-ка назад и не трогайте их. Хотят чего уладить, пускай займутся.

Фолви расхохотался.

— Ты на меня? — веселился он искренне. — Ты еще дурнее, чем я думал, педагог.

— Возможно. Но это еще надо выяснить, не так ли?

— Какое тогда оружие выбираешь?

— На ваш вкус. Предпочту отделать вас тем способом, который выберете сами. Не угодно ли рукопашную?

Новый взрыв смеха.

— Профессор, в мои пиратские дни я считался величайшим мастером драки без оружия среди всех, кто плавал под черным флагом. Попробуйте еще раз.

— Испугались?

Улыбку как рукой сняло.

— Испугался? Тебя? Ах ты несчастный…

— Тогда как? Кто кого переругает? Так вы, выходит, деретесь, Фолви? Языком?

— Хорошо, пусть будет бой без оружия. Кулаками и чем попало.