Несколько человек с улыбками подошли к ней. Нина принялась было жать им руки, но те предпочли крепкие объятия — у нее даже ребра затрещали!

Селена протиснулась сквозь толпу родственников, держа в руках розовый сверток.

— Погляди-ка на племянницу. — Она чуть наклонила дочь к Нине. — Виктория Мария Фернандес. — Улыбнулась мужу, вставшему рядом. — Мы назвали ее в честь тебя.

— Меня? — удивилась Нина.

— А ты не знала? — Селена округлила глаза. — При рождении тебя назвали Викторией Марией Вега, в честь родителей.

Геррера покраснела. Луис Вега ей об этом уже рассказывал, а она притворялась, что речь не о ней.

— Буду звать ее Тори, — решила Селена, уткнувшись носом в шейку дочери.

— Ей идет, — хрипло ответила Нина. — Спасибо, что разрешили присоединиться к вам; я правда…

Не успела она договорить, как двери вновь открылись, и Тереза мягко подтолкнула во двор двоих опоздавших. Присутствующие разом умолкли, разглядев нежданных гостей.

— Давненько мы не виделись, — сказала Тереза Ане и Луису Вега.

— Спасибо за приглашение. — Луис кивнул.

— Как такое пропустить! — Ана в толпе заметила Нину, и глаза женщины наполнились слезами.

Все смотрели на Герреру. Она неловко переступила с ноги на ногу, застигнутая врасплох волной непривычных чувств. Что сказать? Как поступить?

София, матриарх семьи Сото, сжала ладони Аны в своих.

— Bienvenidos. Добро пожаловать.

Женщины обнялись. Похоже, обе не виделись со дня похорон детей.

— Мы снова стали семьей. Спасибо нашей почетной гостье! — Тереза показала на Нину.

— Почетной гостье? — изумилась та. — Праздник ведь в честь Тори!

Все добродушно рассмеялись вслед за Терезой.

— Оглянись.

Нина обвела взглядом улыбчивые лица и украшения. Кое-какие детали она не сразу заметила: каждое дерево было обмотано тканевой лентой с большим бантом посередине.

— Желтые ленты, — прошептала Геррера.

— С возвращением домой! — поздравила тетя.

— Тереза нас пригласила, — добавил Луис. — Благодаря тебе мы вновь начали общаться.

София прижала его к себе, не отпуская рук Аны. Тереза и ее муж Джон присоединились к общим объятиям. Постепенно к ним подходили другие родственники, мужья и жены. Нина наблюдала со стороны, как исчезает раскол, вызванный глубоким горем и недопониманием. После множества всхлипов группа расступилась, пропуская Ану. Женщина протянула к Нине руку.

— Виктора уже не вернуть, но теперь у нас есть его дочка…

— Я д-думала, вы на меня сердитесь, — вымолвила Нина, не сдвинувшись с места.

— Издеваешься? — Селена нахмурилась. — Я им рассказала, как ты хотела пожертвовать собой ради меня, как помогла принять Тори… С чего нам на тебя сердиться?

Нина бросила взгляд на Терезу. Она знает всю правду.

По щеке тети скатилась слеза.

— Да разве я могу тебя не любить? Ты — дочь моей родной сестры!

Луис ласково взял Нину за подбородок.

— Теперь я вижу, как ты на них похожа!

Ана кивнула.

— Красавица!

Нина никогда не считала себя красивой. Или любимой. Ее никогда не принимали такой, какая есть. Теперь же ей предлагали самую заветную, самую невозможную мечту.

Геррера сжала руки Терезы.

— Я не знаю, каково жить в семье…

Та притянула ее в самый центр сборища.