Когда я закончила, Калеб все еще был без сознания. Так что стаскивать с него разорванную для удобства обработки и перевязки рубашку мне пришлось самостоятельно. Собственно говоря, обмывать его тело от запекшейся крови – тоже. Многим девушкам сия процедура доставила бы немалое удовольствие, поскольку тело у Калеба было, как у профессионального пловца, но я устала, у меня дрожали руки, и я хотела, чтоб он очнулся, чтобы наконец быть уверенной, что все сделала правильно.

Очнулся раненый лишь после третьего компресса на лоб, но хватило его лишь на то, чтоб выпить специальную настойку, которую я сварганила после очередного мародерства в саду у Ворса, и дойти до постели. Калеба я хорошенько укутала, как мамаши обычно укрывают свое годовалое чадо. Осталось решить вопрос, где спать мне. Хотя какая уже, к черту, разница. В моем доме, кроме кровати, нет ни одной поверхности, хотя б отдаленно ее напоминающей. А значит, нашему больному придется потесниться, хотя ему, наверно, все равно, просто положим между нами побольше подушек. Решено.

Едва я выстроила между нами барьер из подушек и занесла голову над одной из них, я отключилась. Видимо, сказываются вечерние гуляния и нервотрепка с раной.

А снилось мне, как меня убивают. Гонятся по большой пустынной улице, долго гонятся, а потом убивают, вонзая кинжал прямо в сердце. И так больно стало, будто это произошло в реальности. Я вскрикнула и проснулась. Сердце нещадно болело.

– Эй, что с тобой? – Калеб выглядел уже совсем отдохнувшим, румяным и бодрым, однако с постели так и не ушел.

– Спроси что попроще…

– Ну… ты всегда спишь в одежде?

– Нет, только тогда, когда возле меня лежит полураздетый мужчина, – ответила я, намекая на его обнаженный торс.

– Я бы, конечно, застеснялся и прикрылся, но, кажется, ты меня вчера откачала, так что не вижу повода скрывать от тебя то, что ты вчера и так успела изучить…

– Если б я действительно изучала, мы б сейчас с тобой не разговаривали – такая привычная перепалка, как будто ничего и не случилось. Всю двоякость шутки я поняла намного позже.

– Нет, серьезно, что с тобой. Ты ворочалась и кричала…

– Кошмар приснился, а ты всегда подглядываешь, как девушки спят?

– Ну, тут уж прости, мы оказались на одном ложе, причем я совершенно не помню как… – Калеб подозрительно на меня посмотрел, стоп, он что, думает?..

– Расслабься, я тебя не насиловала, ты был немножко не в состоянии.

– Да я и не думал даже. А на тему кошмаров, я дам тебе одну очень хорошую настойку, и тебе никогда не будут сниться кошмары. Она, между прочим, уйму денег стоит, так что не отказывайся…

– Предпочитаю наличные.

– Серьезно? Сколько?

– Не обижай меня, просто проваливай. Честно говоря, я хочу спать… И мне ничего не надо, считай, что я тебе помогла взамен тому, что ты до этого со мной нянчился.

– Нет, ну как-то отблагодарить я тебя должен.

– Ну, вот как придумаешь – приходи, обсудим.

– Черт с тобой. Где моя рубашка? – он вскочил с кровати и стал спускаться вниз.

– Эмм, нет у тебя рубашки. Считай, что я оставила ее себе на память. – Ну порвала я ее, не было другого способа его оперативно раздеть.

– И что, мне голым идти, мм? – Калеб был чем-то недоволен. Мне, конечно, не очень интересно, но все же, что вчера произошло, почему он оказался ранен… Или у Нартанэ садистские наклонности? Хи, хотела бы я глянуть на привязанного Калеба.

– Можешь голым, – я уже почти засыпала.