|
Василий II все хорошо помнил, но на этот раз он хотел, чтобы все знали — прошлое не повторится. Во главе заговора находились Владимир Давыдов, а также Парфен Бреин и Лука Евсевьев. Их и «иных многих» великий князь велел «казнити, бити и мучити, и конми волочити по всему граду и по всем торгом, а последи повеле им главы отсещи». Казни произвели на москвичей тяжелое впечатление и сами по себе, и потому, что они произведены были в Великий пост: «Множество же народа, видяще сиа, от боляр, и от купець великих, и от священников, и от простых людей, во мнозе быша ужасе и удивлении, и жалостно зрение, яко всех убо очеса бяху слез исполнени, яко николиже таковая не слышаша, ниже видеша… в русских князех бываемо, понеже бо и недостойно… кровь проливати во святыи Великий пост».
Так страшными казнями завершилось время княжения Василия II. Они были предвестниками того, что принесет с собой образование единого государства тем, кто не хотел мириться с этим фактом или вызывал чем-либо другим неудовольствие державного правителя. Возможно, отдавая распоряжение о казнях, Василий II был уже болен. Во всяком случае, 27 марта он скончался от «сухотной болезни». Смерть есть смерть. И вот один из летописцев записал: «Бысть тогда в граде Москве и рыдание велико зело, плакахужеся князи и вельможи, старии и унии, богатии и убозии». Незадолго до смерти Василий II составил завещание, в котором содержались распоряжения о судьбах государства. Великим княжением, как бесспорно принадлежащим ему самому и его наследнику, Василий Васильевич благословил старшего сына, Ивана. Ему были завещаны также треть в Москве, Владимир, Переславль, Кострома, Галич с Солью Галичской, Устюг, Вятская земля, Суздаль, Нижний Новгород, Муром, Великая Соль, Юрьев Польский, Боровск, Суходол, Калуга с Алексином. В списке этих городов четко прослеживаются итоги борьбы за единовластие в Северо-Восточной Руси 20—50-х годов XV в. Великий князь отныне становился господином не только земель, «по старине» принадлежавших его семье, владельцем «примыслов», добытых в упорной борьбе его отцом, но и самого великого княжения с городами, относившимися к «короне». Ему переходили столицы бывших уделов Юрия Дмитриевича и Дмитрия Шемяки, удельная столица Василия Ярославича, часть земель Ивана Андреевича, а также Нижегородско-Суздальское княжество. Второй сын Василия II, Юрий, получал, как и старший брат, треть в Москве (Василия Ярославича), но уже не единолично, а в совместное владение («по половинам») с братом Андреем Большим, а также «год» в столице, принадлежавший когда-то князю Константину Дмитриевичу. Столицей удела князя Юрия Васильевича становился Дмитров, когда-то принадлежавший князю Петру Дмитриевичу, а затем бывший объектом борьбы великого князя с его братом Юрием Дмитриевичем и его детьми. Владениями князя Юрия Васильевича становились бывшая столица князя Ивана Андреевича (Можайск) и примерно половина земель князя Василия Ярославича (Серпухов и Хотунь). Князь Андрей Большой Васильевич кроме трети в Москве (по «половинам» с братом Юрием) получал Углич с Устюжной (когда-то владения князя Петра Дмитриевича), Бежецкий Верх и Звенигород, т. е. в основном земли, входившие в удел князя Юрия Дмитриевича и его сыновей (но без Галича и Вятки). Борис Васильевич кроме «года» в Москве (князя Ивана Андреевича) становился владельцем Волока, Ржевы и Рузы. Волок продолжал номинально числиться совместной новгородско-московской волостью. Руза некогда была владением князя Юрия Дмитриевича с сыновьями, а за Ржеву шла упорная борьба с Тверью, Литвой и Дмитрием Шемякой. Младшего из сыновей, Андрея Меньшого, Василий II наделял «годом» в Москве, ранее принадлежавшим князю Петру Дмитриевичу, а также Вологдой с Кубеной и Заозерьем. Вологда, как и Волок, номинально считалась новгородско-московской волостью, а Заозерье «поимано» было Василием II у союзных Дмитрию Шемяке заозерских (ярославских) князей. |
