Наконец, жена великого князя Мария Ярославна по традиции «до живота» становилась владетельницей Ростова (там сохраняли часть прав и ростовские князья), а также Романова (ее «примысел», добытый у ярославских князей).

Отражая решительную победу Василия II над его политическими противниками, распределение земель по завещанию великого князя наглядно свидетельствует об усилении процесса утверждения единовластия на Руси. В завещании закладываются прочные основы, которые должны обеспечить решительное преобладание великого князя над его удельными братьями. Дмитрий Донской в своем завещании 1389 г. каждого из своих четырех сыновей «благословил» одним городом, да в виде компенсации за территорию «короны» (великого княжения), переходившую фактически наследнику, три сына Дмитрия получали «примысли» — «купли» Ивана Калиты.

В 1461/62 г. картина была совершенно иной. Единства рода «гнезда Калиты» уже не существовало. Василий II утверждал всевластие своего старшего сына. Он получал (не считая трети Москвы) 16 городов, тогда как остальные его братья всего 12. Ивану III доставались наиболее крупные города. Территориальная структура новых уделов резко отличалась от прежней. Они создавались за счет земель, входивших в старые уделы, но не в виде прямого наследования удельных земель, а как владения великого князя. Столицы прежних уделов теперь преимущественно входили в состав великокняжеских земель, а состав территорий новых уделов формировался из владений, некогда принадлежавших разным родичам Василия II.

Назначение Казимира IV («брата» великого князя) опекуном детей Василия Васильевича свидетельствовало о нормализации русско-литовских отношений в 1461/62 г. Напоминало оно и подобное же распоряжение Василия I, сделавшего опекуном своего тестя Витовта. Однако существенного значения эти распоряжения не имели.

Итак, великий князь умер. Подведен был, казалось, итог под длительной борьбой за единодержавие на Руси. Противники и союзники или «в бозе почили» (Юрий Дмитриевич), или были уничтожены (Василий Косой и Дмитрий Шемяка), или находились в заточении (Василий Ярославич), или бежали за рубеж (Иван Андреевич Можайский, Иван Дмитриевич Шемякин, Иван Васильевич Серпуховской). Из всего «гнезда Калиты» остался доживать дни в своем уделе только тишайший Михаил Андреевич. И вот… все вроде бы началось сызнова — умирая, Василий II оставлял после себя целую систему новых уделов. Но на смену «гнезду Калиты» пришла семья Василия Васильевича. Степень зависимости новых удельных князей от великого, несмотря на силу традиции, была уже большей.

Сам Василий Васильевич был личностью маловыразительной. В вооруженных столкновениях со своими противниками в первые десятилетия он терпел поражение за поражением. Только после февраля 1446 г., когда Василия II ослепили, его полководцы сами смогли справиться с врагами московского великого князя. Может быть, именно в том, что Василий Васильевич не выделялся какими-либо талантами, и скрывается разгадка его успеха. Вернее будет сказать — успеха тех, кто стоял за его спиной. Княжата, бояре, полководцы предпочитали иметь дело с ним, а не с мятущимся и, наверно, деспотичным Дмитрием Шемякой, хотя тот был, безусловно, более яркой личностью. Укрепившая свои позиции знать поплатится за своеволие при Василии II позднее — в годы правления его сына.

То, что было сделано за время правления Василия II, было только началом. Концы этого падают на время правления Ивана III. Процесс растянулся еще на 20 с лишком лет.

Сначала молодой великий князь ограничился заключением системы междукняжеских договоров. Подписано было докончание с новым тверским великим книзем Михаилом Борисовичем (27 марта 1462 — 13 сентября 1464 г.