|
Они были готовы развлекаться невнятными романтическими фантазиями о свободной любви и революции, даже об убийстве, но не смогли отказаться от своих убогих, нелепых представлений. Они не хотели рисковать. Я взял свою одежду и посмеялся над ними. Они плакали и истекали кровью в объятиях друг друга. Умоляли меня вновь стать иллюзией, которую я позволил им создать. Я застегнул пиджак. Я не был ничем им обязан. А они были обязаны мне всем. Моя одежда стала моей броней. Рыцарь предложил спасти их разум: восславить их женственность, их первобытную сексуальность, но они отвергли мой дар. Я покинул их квартиру. Я уверен, что в годы революции они стали большевистскими шлюхами, наркоманками-морфинистками. Сталин, несомненно, уничтожил все, что от них осталось. Лишь глупцы и жертвы гипноза погибали в этих лагерях. Никого не заставляли умирать.
Я шагал в темноте вдоль замерзшего канала, отталкивая голодных и убогих, попадавшихся мне по пути. Я надеялся встретиться с Колей у «Комедиантов», но там мне сказали, что он ушел домой. Я отправился к нему и отворил дверь своим ключом. Ипполит лежал с ним в постели, среди меховых покрывал. Сам Коля спал. Ипполит разозлился: – Убирайся! Я направился в кабинет, чтобы выпить и отыскать еще кокаина. Я нашел какую-то польскую темную водку и залпом выпил, открыл банку с Пьеро, взял щепотку белого порошка, попробовал его и втянул в нос, наслаждаясь восхитительным оцепенением. Ипполит встал и прошептал: – Что ты делаешь? – Я пришел повидать Колю. – Что с тобой такое? – Ничего. – Ты с ума сошел! – Возможно, я воодушевлен. Мне не хотелось вам мешать. – Я протянул руку, попытавшись погладить его. – Тебя я тоже люблю. – Я любил весь мир. Тогда Ипполит усмехнулся тонкой, бессмысленной усмешкой проститутки: – О, я понимаю. Обнаженное тело Коли сверкало золотом и серебром, когда он вошел в комнату. – Добрый вечер, Дима. Уже поздно? – Он взял бутылку водки у меня из рук и плеснул немного себе в стакан. – Как твоя диссертация? Я успокоился и не имел ни малейшего желания хвастаться своими достижениями. – Думаю, защита прошла весьма успешно. – Хорошо. Я ожидал увидеть тебя в кабаре. – Мне надо было повидаться с женщинами. – Отпраздновать? – спросил Ипполит. Он явно смутился. – Попытаться. – Женщины пришлись не по вкусу? – Слишком молоды. Я предложил им изведать благодать моего тела, утолить мою жажду, разделить мой триумф. А они отказались. – О, я знаю, о чем ты говоришь! – Коля рассмеялся вместе с Ипполитом. – Они – робкие маленькие создания, совсем еще девочки. – Он наклонился ко мне, как будто пьяный, и начал расстегивать мое пальто. – Они ранили твои чувства, Дима? – Нисколько. Я просто раздражен. – Им не хватает выносливости. Ипполит развязал мой шарф и расстегнул мундир. Я ощутил некое томление, зевнул, почувствовав заботу, наслаждаясь пассивностью. Коля и Ипполит отвели меня в спальню, заваленную шкурами волков и пантер, лис и тигров. Я был готов позволить им поклоняться мне. Именно этого я пытался добиться от девушек, но Марья и Елена меня не поняли. Коля и Ипполит инстинктивно знали, что следует делать. И снова возникла водка. Появился кокаин. Я был великолепен – об этом свидетельствовало каждое их прикосновение. Я был языческим богом. Я не могу объяснить случившегося. Нет, это не было извращением. Я был Паном. Я был Прометеем. Прометеем в мире, который не боялся меня так, как боялись те маленькие дурочки. Глупые мыши! Я был бронзовым Титаном, владыкой Фив, этрусским правителем, египетским божеством. |
