— Алекс, тут пришло послание… догадайся от кого.

— Предположим, догадался.

— Какая-то чушь про тебя! Приезжай, прочти — такой мерзодряни я еще не видывал.

— Это не мерзодрянь, Эйно. Это — правда. Кари написал правду. Исповедь на заданную тему. Надеюсь, ты его простишь окончательно? Он славно поработал на собственное освобождение.

— Ты… Ты с ума сошел!

— Это ты не хочешь рассмотреть очевидных истин. Да, к моему послужному списку можешь прибавить небольшой сегодняшний теракт в поезде метро. Не беспокойся, убито всего лишь три наркодилера.

— Да ты издеваешься!

— Ничуть. Вот рядом сидит Оля Савченко, она тебе все подтвердит.

— Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что брать меня сейчас не надо, — неожиданно резко произнес Воронов. — Я хочу сказать, что вы с С.В.А. вместе можете следовать за мной за километр. И не ближе. Ну, если для вас жизнь стажера что-то значит, конечно.

— Сволочь! — прошипел Эйно.

— Знаю и это, — отозвался Алекс. — Так меня называл каждый третий из моего списка. Ничего нового ты мне не сказал. И не скажешь сейчас. Так что прощай.

— А теперь идем к машине, и как можно быстрей.

Оля молча встала из-за столика кафе и столь же молча пошла рядом с Алексом. Они напоминали отдыхающую парочку, отпраздновавшую День города и возвращающуюся домой.

Стоянка и в самом деле находилась рядом.

Воронов открыл дверку, долго рылся в бардачке. Потом подал ей несколько объемистых папок.

— Держи. Тут еще и дискеты. И не поминай лихом. А я, может быть, успею проскочить. Да, где-нибудь час протусоваться можешь? Подальше отсюда.

Он уселся на водительское сиденье и уже взялся за ключ зажигания. И тут Оля со всей силы вцепилась в ручку второй дверки.

— Ты чего? Ты думала, я действительно возьму тебя в заложники?! — От самоуверенного вида Алекса мгновенно не осталось и следа. — Перестань, ты что!

— А вот теперь — не перестану! — почти прокричала Оля. — Я хочу, чтобы ты взял меня в заложники, понятно?! Не знаю, как ты там собрался проскочить…

Она едва не расплакалась.

Он молча открыл дверцу машины — сопротивляться и уговаривать Ольгу сейчас было бы бесполезно.

— Садись. Но если захочешь выйти — только скажи. Я не хочу тобой рисковать, понимаешь, не хочу!

Его рука заметно дрогнула, когда он поставил на место зажигания.

— Это не я сумасшедший, — проговорил Алекс, — это — ты.

Машина миновала мечеть, справа осталась Петропавловская крепость. Воронов все увереннее вел машину вперед. Он уже догадывался, что его наверняка успели отследить. И теперь автомобили сотрудников О.С.Б. следуют за ним на некотором отдалении. Эти, впрочем, приближаться пока и не станут, и пальбы не устроят. Вот если объявится С.В.А., будет совсем другое дело.

— Если будет стрельба — пригнись, — посоветовал он Оле. — Ну почему ты не захотела меня послушать?!

— Потому что… Потому что! — зло выкрикнула девушка и тут же залилась слезами.

— Но зачем?! Неужели было непонятно — я для тебя опасен, понимаешь, опасен!

Она не отвечала.

Снова зазвонил телефон.

— Ты… лучше сдавайся, — проорал Эйно. — Тебя запеленговали, естественно.

— С чего бы это мне сдаваться? — спросил Алекс.

— Если сдашься — буду думать, как отмазать.

— Даже знаю твой способ — наденешь ошейник и сошлешь в Запределье.

— Это было бы лучше, чем…

— Чем то, что меня ожидает в Женеве? А ты подумал, собираюсь ли я завязывать? У меня, знаешь ли, много идей есть хороших.