Неужели этот Чарлз Понсонби и есть серийный насильник и убийца, настолько хитроумный, дерзкий и ловкий, что продолжает обводить нас вокруг пальца даже после того, как мы узнали о его существовании? Невозможно поверить. Беда в том, что о серийных убийцах известно лишь одно — все они мужчины. Следовательно, каждого нового убийцу приходится изучать заново, анализировать, исследовать, как под микроскопом. Его возраст, расовая принадлежность, вероисповедание, внешность, тип жертв, который он выбирает, впечатление, которое он производит на окружающих, подробности из детства, происхождение, симпатии и антипатии — тысячи тысяч факторов. О Чарлзе Понсонби с уверенностью можно сказать только то, что в его роду по материнской линии были безумцы и слепые».

Кармайн сложил все вещи в том же порядке, в котором извлек, и вернул коробку сержанту.

— Ларри, сейчас же отнесите ее на охраняемый склад, — велел он. — И никого к ней не подпускайте.

Ларри не успел ответить: Кармайн уже ушел. Он направлялся к дому номер 6 по Понсонби-лейн.

Вопросы теснились у него в голове, кружились как осы над потревоженным гнездом. Как Чарлз Понсонби ухитрился побывать в школе Тревиса и присутствовать на конференции в Хаге? Прошло тридцать драгоценных минут, прежде чем Дездемона нашла его и остальных шестерых на крыше, но все они клялись, что никто не отлучался надолго — разве что выходил в туалет. Как Понсонби улизнул из своего дома в ночь похищения Фейт Хури, несмотря на пристальное наблюдение? Хватит ли содержимого коробки с вещдоками 1930 года, чтобы выбить из судьи Дугласа Туэйтса ордер на обыск? Вопросы множились с каждой минутой.

К шоссе 133 он приблизился с северо-востока, поэтому сначала оказался на Диэр-лейн. С точки зрения муниципалитета, четыре дома в конце улицы могли обойтись и без асфальтированной дороги: последние пятьсот метров Диэр-лейн были засыпаны щебенкой. В конце улица расширялась, в круглом тупике могло разместиться шесть или семь машин. Со всех сторон к улице подступал лес — разумеется, новые насаждения. Двести лет назад здешний лес вырубили, место расчистили под поля, но поскольку почвы Огайо и западных штатов оказались более плодородными, фермерство перестало приносить прибыль коннектикутским янки. Зато доходной отраслью оказалось точное машиностроение со сборочными линиями, детищем Илая Уитни. Леса вновь разрослись — дубы, клены, буки, березы, платаны и редкие сосны. Весной среди деревьев расцветали кизил, рододендрон. И дикие яблони. И олени вернулись туда, где водились раньше.

Под колесами хрустел щебень, подкрепляя мнение Кармайна: наблюдатели, дежурившие на перекрестке Диэр-лейн и шоссе 133 в ночь похищения Фейт Хури, не могли не услышать этот хруст и не увидеть белый пар из выхлопной трубы. Единственными машинами, припаркованными в ту ночь на Диэр-лейн, были полицейские — без опознавательных знаков. И если бы Чаку Понсонби удалось подняться по склону за домом без фонарика, что бы он стал делать дальше? Машину он мог оставить только на шоссе 133, а если у него был напарник, то и тот не смог бы подъехать ближе. Пешие прогулки при минусовых температурах? В холодильнике и то теплее. Так как же он ухитрился всех обмануть?

У Кармайна был принцип: если уж пришлось выйти на прогулку в ясный день, гуляй поближе к подозреваемому, а если гуляешь в лесу — прихвати с собой бинокль, любоваться птичками. С биноклем на шее Кармайн поднялся по лесистому склону к хребту, откуда открывался вид на дом номер шесть. Ноги по щиколотку утопали в мокрых листьях, растаял снег повсюду, кроме затененных мест под редкими валунами и в расщелинах, куда не проникало тепло солнца. Кармайн спугнул нескольких оленей, но те бежали не торопясь: животные знали, что находятся на защищенной территории заповедника.